В период с июля по сентябрь российский рынок персональных компьютеров драматично сократился почти на треть. Виноват в этом рост популярности планшетов, которые теснят ноутбуки, а также уход с рынка ПК южнокорейского гиганта Samsung
Фото: AP
По данным исследовательской компании IDC, в третьем квартале 2013 года в Россию было поставлено около 2,71 млн настольных и портативных ПК: с июля по сентябрь рынок ПК в целом сократился на 30,7% в штучном выражении и на 23,9% в денежном в сравнении с аналогичным периодом прошлого года (график 1).
Обвал объясняется двумя ключевыми факторами. Первый: на рынок наступают планшеты, которые теснят ноутбуки (аналитики относят ноутбуки к категории «персональные компьютеры», а планшеты — нет). И если в последние годы главным драйвером роста сегмента ПК были ноутбуки, то сейчас покупатели предпочитают приобретать вместо них планшеты: по данным IDC, в России сегмент ноутбуков в третьем квартале сократился на 36,7%, до 1,8 млн штук. Одновременно на российском рынке ПК сменился лидер: теперь это компания Lenovo, потеснившая с пьедестала Acer. Сейчас Lenovo принадлежит 19,7% общего числа ПК, поставленных в Россию за третий квартал; далее идут Hewlett-Packard (15,5%), Asus (14,3%), прежний лидер Acer Group отодвинулся на четвертое место (11,4%), а замыкает пятерку лидеров компания DNS (6,5%, см. график 2).
Еще одна новость с рынка персональных компьютеров: в пятерке лидеров теперь нет компании Samsung, которая еще год назад входила в тройку ведущих поставщиков ПК в Россию. И это второй важный фактор падения рынка: сейчас Samsung резко сокращает производство ноутбуков, и остальные участники рынка не успевают заполнить освободившуюся нишу. По данным компании Gartner, за третий квартал падение поставок ноутбуков Samsung в Россию составило почти полмиллиона единиц, что нанесло ощутимый удар по рынку.
Samsung официально не комментирует столь серьезное сокращение поставок. Однако, по мнению наблюдателей, дело в том, что последние годы южнокорейский гигант производил массовые ноутбуки себе в убыток, так как не хотел отдавать выпуск на аутсорсинг в отличие от многих производителей компьютерной техники. Оставив убыточный для себя рынок ноутбуков, Samsung, судя по всему, сконцентрируется на выпуске мобильных устройств — планшетов и смартфонов, продажи которых, в отличие от рынка ПК, стремительно растут. По данным МТС, за третий квартал текущего года в России было продано 1,9 млн планшетов, что в 2,3 раза больше, чем в третьем квартале прошлого года.
График 1
В третьем квартале поставки ПК в Россию рухнули на треть
График 2
Samsung ушел из лидеров российского рынка ПК
В обстановке неслыханной апатии
Максим Соколов
Максим Соколов
Действующую Конституцию РФ, которой в декабре будет двадцать лет, довольно долгое время старались не трогать. Более того, стабильность и неизменность конституционного текста рассматривались как симптом. Как благо само по себе и как признак более или менее доброкачественного развития страны — по той логике, что только в странах малопочтенных конституции меняют как перчатки, в странах же образцовых они неизменны. По возможности в веках, но и во многих десятилетиях тоже неплохо.
К такой логике подталкивал и советский опыт переписывания Основного закона без очевидной и даже хоть какой-то к этому надобности, а в особенности — революционный период конца 80-х — начала 90-х гг., когда Конституция по степени своей подвижности сравнялась с ценой бумажных денег этого периода. Принятие же нового Основного закона вызывало в памяти слова Тевье-молочника «когда начались коснетуции». Там было столько красивостей, включая танковую канонаду в столице, что повторять это удовольствие никому не хотелось. В итоге более или менее консенсусно была воспринята формула «Конституцию можно менять только в том случае, когда нельзя не менять».
С этой консервативной мудростью трудно было спорить, тем более что глухого конституционного пата, соблазняющего смести фигуры с доски и огреть ею противника по голове, — такого пата, означающего, что и вправду нельзя не менять, с 1993 г. не возникало. Преобладал оппортунистический подход. Где-то можно пойти на компромисс, что-то можно похерить, придав благоумолчания, — все лучше, чем добрая ссора. Тем более что вера в спасительность и целительность правильных законов со времен революционной перестройки сильно приувяла. Прекрасных законов хоть отбавляй, тогда как улучшение нравов если и идет, то мучительно медленно.