Калькулятор
В штате компании всего девять человек. В их числе менеджеры по работе с клиентами, иллюстратор, бухгалтер. На ФОТ уходит 600 тыс. рублей, это 40% всех затрат. Еще с десятками иллюстраторов Stupid Casual сотрудничает сдельно. Соответственно, для того чтобы выйти в операционный ноль, нужно 1,3 млн рублей в месяц, то есть 15 млн рублей в год.
С момента создания компании в конце 2011 года продано 100 тыс. экземпляров «Имаджинариума». Средняя цена в рознице — 1400 рублей. Наценка магазина — от 100%. Еще 100% — собственная наценка компании к себестоимости. Получается, что с каждой игры создатели имеют 350 рублей чистой прибыли. На «Имаджинариум» приходится до 70% выручки Stupid Casual. Оборот компании в самом начале, в 2011-м, за четыре месяца работы составил 300 тыс. рублей, в 2012‑м — 40 млн рублей, в 2013-м — ожидается на уровне 60 млн рублей. Если считать стабильной 100-процентную торговую наценку, то чистая выручка Stupid Casual составила 30 млн рублей, а текущая доходность — 100%.
Маленькая страна и новый порядок
Павел Быков
Несмотря на относительное спокойствие на глобальных финансовых рынках, возможностей сохранить капитал не так много
Арно Леклерк подчеркивает, что, несмотря на трудности адаптации банковского сектора Швейцарии к новым правилам игры, позиции страны как центра по управлению активами остаются очень сильными — около 30 процентов мирового рынка
Фото предоставлено пресс-службой Lombard Odier
Легендарные швейцарские банки переживают нелегкие времена. В начале 2013 года закрылся один из лидеров отрасли, основанный в 1741 году Wegelin, осенью прекратил работу Frey. Под расследованием находятся не только такие международные гиганты, как UBS и Credit Suisse, но и Julius Baer и Zurich Kantonalbank. Создается ощущение, что эпоха знаменитых швейцарских банков уходит. Все возрастающее давление регулирующих органов США и ЕС, экономический кризис, рост конкуренции со стороны азиатских финансовых центров — могут ли в этих условиях выжить фининституты? И если могут, то за счет чего?
Арно Леклерк , отвечающий в Lombard Odier, одном из крупнейших швейцарских банков, за бизнес на развивающихся рынках, признает, что переход Швейцарии к новым правилам игры в финансовом секторе непрост:
— По-видимому, Швейцария плохо подготовилась к новому мировому порядку, который сформирован так называемым англосаксонским миром, и задействовала недостаточное количество дипломатических инструментов. Или, скорее, не продемонстрировала свои возможности. Это и привело к некоторым трудностям при адаптации.
— Почему так произошло?
— Стоит учитывать, что Швейцария — маленькое государство. Это сильная страна с давно установившейся и, возможно, одной из самых прозрачных демократий в мире. Однако, когда речь идет о взаимодействии на международной арене, например с Евросоюзом, наше государственное устройство мешает нам реализовать свой потенциал. В Швейцарии нет общенародно избранного президента или премьер-министра. Страной управляет Федеральный совет Швейцарии, из членов которого ежегодно избирается президент. Поэтому в сфере международных отношений Швейцария не так уж сильна. При этом международная конкуренция растет. Мы живем в странном мире, где прозрачности активов придается огромное значение, как мере, повышающей взаимное доверие и способствующей сотрудничеству, но в то же время мы узнаем, что правительство США шпионит за премьер-министрами или президентами других стран.
Философия и менталитет англосаксонского мира отличаются от нашего. В США, например, прозрачность — ключевой фактор. Можно говорить о чем угодно: о президенте, его подружках и так далее. В старой Европе это совершенно не так. Поэтому, когда некоторые говорят, что президент должен стать более открытым, другие отвечают: нет, это его частная жизнь. Это не решение президента об экономике, стране, армии, поэтому какая разница, есть у него подружка или нет?
— То есть, причина проблем швейцарских банков — в навязывании чуждых им подходов?