На Юге можно было бы ожидать также большой активности в АПК и пищевой промышленности. Действительно, новых проектов здесь десятки. Но, во-первых, их все же гораздо меньше, чем могло бы быть, чему поспособствовало присоединение к ВТО, — их даже меньше, чем в предыдущие два года. Во-вторых, они невелики. Есть одиночные яркие проекты типа производства пекинской утки мощностью 20 тыс. тонн в год, созданного группой «Евродон», а также первый на Юге России комплекс по глубокой переработке зерна стоимостью 205 млн долларов от компании «Донбиотех» и новая кондитерская фабрика «Мишкино» стоимостью 2,5 млрд рублей. Все три проекта осуществляются в Ростовской области.
Но пауза все же будет
И все-таки пауза в сфере привлечения инвестиций неизбежна. Если проанализировать сроки ввода в эксплуатацию заявленных к реализации инвестпроектов, получается интересная картина. За прошедший год сильно сократилось количество и совокупная стоимость тех из них, которые планируется завершить в ближайшие год-два, — в абсолютных цифрах с 17,5 до 13,7 млрд долларов. Снизилась и заявленная стоимость проектов, требующих для завершения еще трех-четырех лет, — с 35,4 до 24,7 млрд долларов. Фактически главной точкой роста инвестиционных планов являются намерения, для полного осуществления которых требуется пять и более лет, — сейчас на таковые приходится 47,7 млрд долларов. Иными словами, согласно этим цифрам, новая фаза всеми ощутимого роста в южнороссийской экономике наступит примерно в 2018 году. Для этого роста уже все готово.
Для региональных властей ключевой вопрос сегодня: как приблизить наступление этой фазы? Один из вариантов ответа: нужны деньги для нового поколения крупных проектов. В прошлом году Астраханская и Ростовская области нашли их — заключили соглашения о комплексном сотрудничестве с ВЭБом, согласно которому банк берется поддерживать в этих двух областях семь и около 20 проектов соответственно. По предварительной оценке, совокупный объем донских проектов, оговоренных в соглашении, составляет около 180 млрд рублей, астраханских — примерно 40 млрд. Уже обсуждается подписание аналогичного соглашения с Краснодарским краем.
Урал и Западная Сибирь: челябинский провал и тюменское чудо
В период умеренного посткризисного роста Урал, если вычислять среднее по макрорегиону, оказывается в самом сердце общероссийских тенденций. Он на среднестрановом уровне и по динамике развития экономического комплекса и социальной сферы, и по бюджетным вопросам. Эта ситуация нетипична — уральцы привыкли в своей динамике всегда чуть возвышаться над средним показателем по стране, а уральские территории кичились неофициальным званием регионов-доноров. К тому же уральская структура хозяйственного комплекса со средней по стране не совпадает. Во-первых, она более промышленно ориентирована (примерно в полтора раза), во-вторых, она в большей степени, чем страна в целом, ориентирована на экспорт. Однако последняя пятилетка стала стирать перечисленные особенности. Прежний донор, Челябинская область, вдруг оказался в числе территорий с самым проблемным бюджетом, многие промышленники поумерили международную экспансию, а производственный сектор сдает позиции под натиском сервисных и потребительских отраслей. Тут, впрочем, необходима оговорка: последнее — давняя тенденция, а не кризисное «нововведение».
Упала и не отжалась
Еще два года назад динамика выпуска промпродукции в Челябинской области соответствовала средней по Уралу. В 2011 году прирост в регионе составил 6,1%, на всем Урале — 6,7%. Но 2012 год область закончила с приростом менее 2%, а остальные территории прибавили свыше 4%. К концу 2013 года этот отрыв уменьшился, но, к сожалению, не по причине роста Южного Урала — притормозили соседи. При этом, говоря о посткризисном росте, не стоит забывать, что кризисное падение в Челябинской области было самым глубоким на Урале, а отскок — не самым мощным.
Какие отрасли определили отставание челябинской промышленности от остального Урала? Прежде всего системообразующая металлургия. Но сильно винить ее не стоит. Да, объемы производства в секторе прирастали меньшими темпами, чем по остальному Уралу, но все же прирастали. Хуже дела обстояли в двух других крупнейших отраслях Южного Урала — машиностроении и пищепроме: объемы производства здесь в 2012 году упали на 6,5–8%.
Есть изменения и в направлениях поставок продукции челябинских производителей — покупателями все чаще выступают внутренние рынки. В докризисные времена область была в числе наиболее экспорториентированных территорий Урала, соперничая со Средним Уралом. В 2009 году Южный Урал, как и все регионы, экстренно сократил поставки продукции на внешние рынки. Вот только за прошедшие три года область так и не восстановила потерянные объемы, тогда как Башкирия, Прикамье и Средний Урал сумели это сделать. Более того, в 2012 году она провалилась еще ниже кризисного дна — 2009 года.
Реинвестиции малыми дозами
Отраслевой основой хозяйственного комплекса Пермского края являются три направления: химия, нефтедобыча и нефтепереработка. Погоду в них определяют два холдинга: первое направление по большей части представлено объединенным «Уралкалием», а остальные — ЛУКОЙЛом. Суммарно на эти три отрасли приходится две трети промышленности края, а более 40% промышленной отгрузки области обеспечивают управляемые ЛУКОЙЛом активы.
Динамика производства минеральных удобрений предприятиями края имеет ломаную траекторию. Еще в кризис производители, уловив негативные веяния мирового рынка, сильно снизили объемы производства. Отчасти это была вынужденная мера из-за сжатия мирового спроса, который в принципе неэластичен и стабилен, так как имеет дело с долгосрочно растущим рынком продовольствия, отчасти — сознательное активное действие, чтобы приостановить обвал цен и подстегнуть их к росту образовавшимся дефицитом. Олигополия на рынке хлористого калия позволяет прикамским производителям диктовать свои условия. Позже, с конца 2009 года, производство калийных удобрений снова пошло в рост, за которым опять последовало сокращение поставок (большое влияние на заключение контрактов оказывают непрекращающиеся пертурбации в структуре собственности и менеджмента прикамских калийщиков).
А вот у нефтяных и нефтеперерабатывающих компаний динамика стабильная: ни кризисный обвал, ни посткризисный отскок, ни нынешний застой не влияют на объемы отгрузки заводов ЛУКОЙЛа. Именно поэтому, кстати, минувшую острую фазу кризиса Пермский край преодолел более или менее ровно.
Предприятия, представляющие эти важнейшие секторы пермской промышленности, сверхрентабельны что по уральским, что по общероссийским меркам. В результате Пермский край по абсолютным объемам сальдированного финансового результата региональной экономики в последние годы стабильно выше своих уральских соседей (и это притом, что он уступает им по размерам). Если же мерить областные прибыли в расчете на одного занятого в экономике, то Прикамье более чем в четыре раза опережает Челябинскую область, в два с половиной — Башкирию и почти вдвое — Свердловскую область.
Как отражаются эти высокие доходы системообразующих отраслей на развитии экономики края? Однозначного ответа нет, потому что влияние не так уж заметно. С одной стороны, в посткризисный период инвестиционный процесс в Прикамье — самый стабильный на Урале: прирост, хоть и небольшой, уверенно и без флуктуаций просматривается на всей ретроспективе. Однако, с другой стороны, общий объем вложений в основной капитал здесь один из самых маленьких из всех уральских территорий. Зарабатываемые высокие прибыли (в данном случае это по большей части ресурсная рента) в экономический комплекс территории не реинвестируются.