Власть демонстративно нарушает волю большинства граждан, выраженную пусть на убогих и несвободных, но все же выборах – как прежде издевалась над волей, выраженной на референдумах. Академик Н.Петраков пишет, почти с изумлением: «Ситуация складывается парадоксальная. В декабре 2003 года при выборах в Госдуму народ высказался против проводимой правыми экономической политики. По принятым во всем мире правилам люди, которые проводили экономический курс, отвергнутый избирателями, из правительства уходят. А у нас они все остались на своих местах. Все чиновничье ядро экономического блока в правительстве осталось правым. И именно они создают погоду в экономической политике»218.
Потому-то трудно надеяться на то, что сама власть организует реальное сопротивление «оранжевой» революции. Смена властной верхушки в нынешней РФ для США означает смену слуги. «Оранжевая революция» в этом акте является, в известном смысле, даже данью уважения к государству и народу РФ – у них не спрашивают согласия, но устраивают ритуальный спектакль по смене власти. Ведь проиграть войну почетнее, чем не быть даже уведомленным о смене слуги, которого ты частично считал своим. То, что сопротивляться может и сам слуга, в этом деле несущественно.
Более того, как правило, само это сопротивление в подобных случаях обычно тоже принимает характер ритуального спектакля. Прежде чем уйти, слуга должен поломаться, этого требуют приличия. Сальвадор Альенде, принявший правила игры западной демократии, не мог обратиться прямо к народу, но он хотя бы мог достойно вести себя лично. Он пытался быть слугой своего народа в неприспособленной для этого политической системе – и был обречен. Но если бы так же пытались вести себя Горбачев, Шеварднадзе или Акаев в момент их свержения, это было бы глупо и смешно.
Если сопротивляться «оранжевой революции», заказанной и оплаченной из США, попытается В.В.Путин, то этот его бунт будет на Западе воспринят как абсолютно неприемлемый прецедент, который не может кончиться полюбовно. Решившись на реальное (а не фиктивное) сопротивление, такая властная верхушка сжигает за собой мосты. Сделать этот личный выбор очень трудно и, скорее всего, члены такой властной верхушки, не имеющие принципиальных оснований для самоубийственного разрыва с Западом, предпримут сопротивление фиктивное, ритуальное, уговоренное с «главным хозяином». Поведение Кучмы вполне показательно.
5. Государственность РФ резко ослаблена коррупцией. Коррупция, которая во времена Ельцина считалась временным явлением революционного хаоса, теперь буквально «введена в рамки закона», стала, как теперь принято говорить, системной и даже системообразующей219. Теневые потоки денег идут к коррумпированным чиновникам по установленным каналам автоматически.
Коррупция подрывает легитимность власти, потому что вызывает не только недовольство и населения, и предпринимателей поборами, но и презрение. Оно разрушает авторитет власти. Особенно губительны для легитимности власти разоблачения коррупции в ее высших эшелонах. Эта тема используется практически во всех «виртуальных революциях». В РФ возможности ее эксплуатации очень благоприятны.
В результате коррупции по власти бьет не только недовольство и презрение собственного населения, но и презрение западного общественного мнения, к которому очень чувствительны влиятельные социальные группы в РФ (интеллигенция). Эта тема непрерывно звучит на престижных международных форумах, что также ослабляет позиции власти РФ.
Как сказано в докладе американо-израильского аналитического центра «Stratfor», «эта риторика запланирована для того, чтобы поставить Россию в оборонительную позицию, так же, как это было сделано геополитически».
По утверждению немецкой газеты «Die Welt» уровень коррупции в России делает ее непривлекательной для германских компаний. Газета пишет: “Россия по подверженности коррупции занимает в мировой табели о рангах место посреди африканских государств. Российская бюрократия – корень всех зол – достигла невиданного масштаба во время правления Владимира Путина”220.
Наконец, коррупция делает очень ненадежным государственный аппарат, особенно в критические моменты. Коррумпированная власть – слабая власть.
Другой интенсивно используемой темой является преступность и особенно преступное насилие в правоохранительных органах. Здесь также идет накопление материала для его вброса в массовое сознание.
6. Особым следствием предыдущего положения является неизбежная разношерстность группировок, составляющих властную элиту РФ. Изначально находясь в зависимости от США, режим РФ был вынужден согласовывать с ними распределение сфер влияния и даже конкретных постов в своей политической системе. Под контролем правящей верхушки США в систему власти РФ встраивались «сдержки и противовесы» – в виде влиятельных групп, являющихся заведомыми агентами влияния США. Всем известны такие «непотопляемые авианосцы», обладающие неприкосновенностью даже в условиях «авторитарного режима В.В.Путина». Эта явная «пятая колонна» обладает значительными возможностями в финансовой, информационной и административной сфере, и в случае «оранжевой революции» сразу реализует эти возможности.
Не менее важна внешне лояльная В.В.Путину часть властного аппарата, которая при резкой дестабилизации обстановки будет вынуждена примкнуть к «оранжевым революционерам» из шкурных соображений. Это – та часть, которая слишком коррумпирована, чтобы устоять против шантажа. Поскольку добытые преступным путем состояния таких чиновников хранятся в основном на Западе и находятся под контролем спецслужб США, этим людям действительно трудно решиться занять твердую позицию в борьбе против «оранжевой революции». Нет у них для этого ни идейной, ни материальной основы.
Глава 16. Государство переходного периода: исчезновение народа
Источником принципиальной слабости постсоветских государств против «оранжевых» революций является неспособность власти и политической элиты понять суть того перехода в философии власти, который они сами совершили, разрушая государство советское. Власть постсоветских государств – за исключением Азербайджана и республик Средней Азии (не считая Киргизии) – бездумно назвала эти государства демократическими и даже стала следовать некоторым внешним нормам западной демократии, не определив источников легитимности, а значит и силы власти в этой новой системе.
Антисоветская власть, выросшая из перестройки, являлась продуктом советского общества и советского государства. Политическая, в том числе интеллектуальная, элита, из которой отбирались властные команды в постсоветских государствах, представляла себе источник силы и легитимности власти в категориях и понятиях старого, традиционного, общества (царского и советского). Тот факт, что европейское образование и марксизм «прикрыли» эти категории и понятия «тонкой пленкой европейских слов», лишь затруднил для постсоветской власти возможность увидеть, в какую ловушку она лезла со своей «демократизацией» – она сама создавала для себя вакуум легитимности.
Сейчас кажется даже странным, что в «правящем слое» – от Горбачева до Путина – вообще не встал вопрос: над кем он властвует? Странно это потому, что те, кто шел к реальной власти уже в конце 80-х годов, а теперь готовится к второму раунду битвы за свою власть уже в форме «оранжевых» революций, эту проблему довольно ясно представляли себе уже при Горбачеве. Сейчас это видно по многим вскользь сделанным замечаниям в текстах тех лет. Тогда антисоветская элита видела в этих замечаниях лишь поддержку в своем проекте разрушения советского государства, а «просоветская» часть общества этими замечаниями возмущалась как абсурдными и аморальными. На деле речь шла о создании идеологической базы уже для «оранжевых» революций.