Заметив, что фотограф снимает его чаще других, парень подошел к Саше и попросил показать снимки. Даже мелкие картинки на дисплее камеры произвели впечатление – его никогда и никто так не снимал. Недаром младшая Корбус к тому времени уже прошла курс портретной съемки у Корбуса старшего.
Очевидно, что «золотой мальчик» захотел получить фотографии. Как очевидно и то, что у фотографа возникло сильное желание еще поэкспериментировать с такой совершенной моделью. В общем, Саша и Максим обменялись телефонами, стали встречаться, сблизились, съехались и стали жить вместе.
***
Саша упаковала историю знакомства в две компактные фразы:
– На свадьбе познакомились. Я его снимала, а он заинтересовался.
– Вау, как, оказывается, удобно уметь фоткать? Может, и мне завести себе суперскую камеру, чтобы был повод знакомиться с мужиками?
– Заведи, если считаешь, что это поможет.
– А ты не боишься с таким? – Алла указала взглядом на Максовы портреты.
– В смысле?
– Что уведут.
– Он же не лошадь, чтобы его уводили. А если сам уйдет – значит, он не тот, кто мне нужен.
– Супер! Мне б твою самоуверенность, подруга… А то я сейчас в полном дауне. Короче, меня мужик бросил. Вот для поднятия самооценки даже в Мальвину покрасилась.
– Помогло? – поинтересовалась Саша.
– Не очень.
– Сочувствую. И что, у тебя к нему прям настоящая любовь-морковь была?
– Ну, может, и не совсем настоящая, – призналась Алла. – Но тоскливо жутко. Особенно противно, что у него сейчас все в шоколаде. А у меня дырка от бублика. Ничем не заткнутая…
– А что у него?
– Новая телка и очередной медовый месяц. Все время лижутся, сюсюкают… Короче, смотреть тошно!
– А ты что, видишься с ним?
– Так я ж с этим козлом работаю! И вижусь, если не каждый день, то через день уж точно. А его нынешняя – наша новая редакторша. Сучка! Как только пришла, сразу же начала его клеить: «Антон, не мог бы ты показать мне…» Прям вся такая беспомощная… Прикинь, она у него в редакции уже пятая. А я, соответственно, была четвертой. Интересно, сколько она продержится?
– Ал, я не что-то поняла, – удивилась Саша. – Какого черта ты с ним вообще встречалась? Ты же все про него знала.
– Ну, знала… Просто он в нашей редакции номер один. Хотя и не такой красавчик, как твой. Харизмой берет, гад.
– Да какая бы не была харизма! До тебя он уже троих поменял!
– Всегда хочется верить, что ты – особенная. Что ни у кого не получалось его заарканить, а у тебя получится… Не получилось. Облом!
– А ты сколько продержалась?
– С Новогоднего корпоратива до корпоратива на Восьмое марта. Странные люди эти мужики. Представляешь, он мне говорит: с тобой хорошо, но я уже все про тебя знаю: как тебя погладить, где потрогать. Скучно. А, по мне, у нас только-только стало получаться по-настоящему. Раньше он в постели все делал сам. Такое… соло на тромбоне. А я его никогда не догоняла. Мне без активности не в кайф… Ну, не могу я завестись, если лежу под мужиком бревном. Приходилось изображать оргазм.
– В смысле? Как это? – Сашины крылатые брови изумленно взметнулись вверх.
– Как-как? Вот так!
– Да ладно! А зачем?!
– Ну, как зачем? Чтобы ему было в кайф… Чтобы он ощущал себя крутым альфа-самцом. Вот… А когда он слегка успокоился, я стала больше действовать сама. И сразу пошло. И стало хорошо. Даже не надо было ничего симулировать. А он – раз – и отвалил! Неужели он не чувствовал, где притворство, а где настоящее?
– Каким образом? Ты же сама позволила ему думать, что он крутой альфа-самец. Хотя на самом деле он был всего лишь… «соло на тромбоне»! Зачем тебе-то это было нужно?
– Я боялась, что он будет комплексовать и бросит меня.
– Круто! В результате он тебя все равно бросил. И комплексуешь теперь ты. Шикардос, как ты говоришь.
– Ну да, я дура набитая! – Алла тяжко вздохнула, словно признавая неоспоримый факт. – А как у тебя дела с твоим красавчиком?
Саша хотела отделаться дежурным ответом «нормально», но что-то ее остановило. В последнее время у них с Максом было не нормально. Оба они вели себя та же, как в лучшие, счастливые времена. Но Саша почти физически ощущала, как из отношений улетучилась искренность. Они даже ругаться стали меньше… Хотя прежде, бывало, вспыхивали бурные выяснения отношений со столь же бурными примирениями.