Двенадцать ноль-ноль. Ньют повернул рычаг, дернул шнурок гудка и отпустил тормоз. Мощный низкий звук перекрыл весь вокзальный шум, засвистел пар. Шатуны неторопливо, натужно толкнули катки. Те лениво скрипнули, проворачиваясь по настилам дороги. Заскрипели растяжки прижимного механизма. Состав дернулся и пополз, потихоньку набирая ход. Конденсатор над головой обдал жаром. Температура пара росла.
Ньют стянул форму и высунулся из проема. Потихоньку крепнущий встречный ветер приятно освежал. Мимо ползли бесконечные поля и сады. Высоко над головой сверкали линзы и зеркала, даря плантациям яркий свет. Какие-то чумазые работяги чистили оросительную канаву. Ньют прогудел. Люди прервали работу и замахали руками паровозу. В общем, вот отсюда и начинал длинный путь поезд Компании. Злые языки утверждали, что и Компания Второго витка принадлежала Первовитковой. Но слухи были неподтвержденными. Кто там в совете представлял интересы перевозчиков, было непонятно.
Поезд набрал ход и весело мчался по своему двухсоткилометровому пути. Воздух продувал конденсатор, и теперь в кабине было вполне комфортно. Ньют поглядел на установленные бутыли и бросил:
— Отдыхай пока…
Кочегар покорно кивнула и скрылась в будке в конце тендера. Ньют посмотрел ей в след. Пропотевшая холщовая рубаха и засаленные штаны, а под ними ладненькая фигурка. Хотя и щупловатая комплекция для низших ее профессии. Да, не будь она из низших… Нет, негоже даже думать.
Поезд приближался к мосту. Ньют наддал, стрелка манометра ушла в желтый сектор. Но тут уж никак. Состав должен проскочить мост с ходу. Кроме монорельса, тут ничего не было, а Четвертый пролив был довольно широким. Ньют внутренне сжался. Страшно лететь над водой, кишащей голодными тварями, по тоненькой ниточке, которой уже несколько столетий, к тому же.
Привычный шум колес как отрезало. Казалось, тишина давит, старается сбросить в воду. И вместе с тем, словно состав въехал на облако. Ощущение полета… Ньют потянул за веревку гудка, чтоб разрядить тишину и одновременно сбросить давление. Теперь уже ничего не зависело от колес. Если скорость набрана, то доедет. Ньют с тревогой глядел в правое окошко на медленно приближающийся берег. Парню подумалось, что пассажиры, кому приходится лететь так первый раз, сейчас визжат от восторга и страха. Вот последние метры. Теперь главное уравнять скорость локомотива и вращение колес. Ньют чуть добавил пар, чтоб немного быстрее получалось… Миг, и колеса паровоза, скрипнув по настилу, бодро закрутились. Толчка почти не чувствовалось. Начинался подъем, и поезд стал потихоньку замедлять ход.
— Вика, за работу! — рявкнул Ньют в переговорную трубку.
Кочегар втащила очередную бутыль и унесла пустую. Затем присела на корточки и стала добавлять порции.
— Ага, хорош!
Теперь потянулся лес. Или, как его называли снобы из Центра, — Восточный парк. Ньют недоумевал, какой, к черту, там восточный? Других-то и не было. Поля и пастбища.
Что-то просвистело. В правой стенке будки застряла стрелка. Еще стук, и ниже вонзилась другая. Одна пролетела будку насквозь, просвистев рядом с ухом. Ньют сдвинулся ближе к котлу и крикнул кочегару:
— Накаркал шериф, мать его! Тащи мой пояс! Быстро!
Впереди из леса наперерез поезду мчались на своих поджарых быках бандиты. Ударная группа. Ньют добавил жар. Стрелка послушно поползла к желтому сектору, но скорость не росла. Подъем еще не кончился. Кто-то неплохо сориентировался.
Вика притащила пояс и спряталась за стенками тендера. Застегнув пряжку, Ньют взял в руку арбалет. Осторожно выглянул, пытаясь определить расстановку сил. Сзади мчались всадники. Видимо, те, которые и обстреляли поезд. Самые быстрые уже были близко. Прицелившись в самого шустрого, Ньют выстрелил. Во всадника он не попал, зато стрелка воткнулась в шею быку. Тот от боли дернулся вбок и сбросил всадника. Еще один всадник выронил арбалет и схватился за руку. Полицейские из грузового вагона открыли огонь.
— Молодцы, ребята!
Воодушевившись, Ньют принялся стрелять с двух рук. Вдруг паровоз дернулся, словно ему добавили тяги.
— Какого черта!..
Едва удержавшись на ногах, машинист взглянул на приборы. Из пяти ламп горела одна. Кто-то отцепил пассажирские вагоны. Ньют повис на поручнях. Да, вагоны катились, набирая ход, чтобы зависнуть над водой. Машинист повернулся к рычагам и вдруг почувствовал удар в правое плечо. Рука, не дотянувшись до тормоза, онемела. Почти тут же что-то болезненно ударило в ребра. Ньют оглянулся, пытаясь понять, что происходит. Кто-то с закрытым шейным платком лицом стукнул машиниста по голове дубиной. "Как он сюда попал?" — подумал Ньют и отключился.