Хейден осторожно взял ее за руку, отвел от машины и запер дверцу.
— Я отвезу вас домой, позвоню своему механику, скажу, чтобы он приехал завтра сюда и, если нужно, отбуксировал машину в свой гараж. Он не станет возражать против работы в воскресный день, и ваш автомобиль будет на ходу уже завтра к полудню.
— О нет. Я не могу позволить себе оплачивать работу механика в выходной. Кроме того, у меня есть свой механик, и я сама обо всем позабочусь.
Хейден открыл было рот, чтобы возразить, но промолчал. Когда они уходили со стоянки, он взял ее за руку.
— Я отвезу вас домой.
— В этом нет необходимости.
Легкая улыбка тронула его губы.
— Необходимости, вероятно, действительно нет. Но видите ли, мне самому этого хочется.
Бренна не стала возражать. Такому мужчине, как Хейден, вообще невозможно противиться.
Построенный в тридцатые годы, дом Бренны представлял собой красное кирпичное одноэтажное строение с козырьком над крыльцом. В квартире было две спальни. Перед домом рос огромный клен.
Хейден обошел машину, открыл дверцу и протянул Бренне руку.
— Мне нравится ваш дом.
— Правда? — Забавно, но многое, связанное с ним, она чувствовала интуитивно. Кое-что понимала разумом. Например, сейчас поняла, что дом ему действительно нравится.
— А почему это вас удивляет?
— Просто я думала, что вам по вкусу нечто более грандиозное, вроде дома вашей сестры, например.
— Признаться, мой дом еще больше, чем дом Лоис, но больше не значит лучше.
Бренна улыбнулась:
— Согласно. Именно так я отношусь к своему кафе.
Хейден крякнул.
— А я грубо вторгся в вашу святая святых?
— Разумеется.
— Вам не идет злорадствовать.
Бренна расхохоталась:
— Наверное, нет, но это очень забавно!
По мере того как они приближались к входной двери, Бренна нервничала все больше. Интересно, захочет ли он поцеловать ее на прощание? Они ведь уже целовались, ну подумаешь, еще один поцелуй — великое дело. Следует ли ей пригласить его в дом? В этом, конечно же, нет ничего особенного. Чашечка кофе, немного музыки, приятная беседа… Нет, в этом не будет ничего особенного.
Господи, кого она пытается обмануть? Он ведь практически овладел ею во время танца на глазах у десятков людей. Можно себе представить, что произойдет в доме, где они будут одни.
Вставив ключ в замочную скважину, Бренна отперла дверь в холл, потом повернулась к Хейдену:
— Пожалуйста, передайте Лоис, что мне очень понравилась вечеринка.
От его кроткой улыбки ей стало не по себе.
— Вы уже просили меня об этом.
— Ладно. Тогда благодарю вас за то, что отвезли меня домой. — Она взглянула в глубину длинного темного коридора, потом снова повернула голову к Хейдену. — Я бы пригласила вас зайти, но…
— Благодарю. С удовольствием.
— Нет! Я… Да. Это очень мило с вашей стороны. Входите, я приготовлю что-нибудь выпить.
— Замечательно.
Замечательно, с сарказмом, адресованным себе самой, повторила про себя Бренна. В сущности, она сделала именно то, чего хотела.
— Хотите кофе или, может быть, горячего шоколада? — предложила она.
— Горячего шоколада? — В его глазах мелькнула искорка удивления.
— Да. Кофеин, содержащийся в горячем шоколаде, не так резко действует на организм, как тот, что содержится в кофе. В столь поздний час я предпочитаю… — Слова замерли в воздухе, когда она увидела дьявольское выражение его лица.
— А на женщин он действует так же, как ваши тянучки?
При звуке его чуть хрипловатого голоса у Бренны пересохло во рту.
— Впрочем, может быть, лучше остановиться на кофе, — поспешила добавить она.
Узкий коридор был слабо освещен, но зато почти без мебели, поэтому Бренна не боялась, что Хейден на что-нибудь наткнется. Кроме того, он шел сзади вплотную к ней.
— Если хотите, подождите в гостиной, пока я сварю кофе.
— Предпочитаю не отлучаться от вас ни на шаг.
Она бросила на него быстрый взгляд через плечо. Хейден выглядел изысканно и очень привлекательно, его лицо излучало спокойствие и уверенность, словно входить в дома к едва знакомым женщинам было для него делом обыденным.
Остановившись, Бренна повернулась к нему лицом:
— Ну ладно, мне пора кое в чем признаться. Я немного нервничаю, поскольку очень давно не приглашала к себе мужчину.
— Тогда это для меня особая честь. Я в высшей степени счастлив оттого, что в вашей жизни последнее время никого не было. — В полумраке холла Бренна разглядела, что он улыбается. — Это чисто мужское, знаете ли, — каждый мужчина хочет думать, что он не один из множества.