— Да, помню, он говорил что-то насчет торговой марки, но, не будучи специалистом в этих вопросах, рекомендовал мне обратиться к кому-нибудь другому. — Она пожала плечами. — А я тогда так зашивалась — ведь открытие кафе было на носу, — что просто забыла об этом. Кроме того…
— Ну ладно, не беспокойся. Эту ошибку мы сегодня же исправим.
— Ты не дал мне договорить. Кроме того…
Хейден ждал, но поскольку Бренна молчала, в конце концов поторопил ее:
— Кроме того — что?
Она в упор посмотрела на него:
— Скажи, ты, случайно, не давал задания своим лаборантам провести анализ тянучек и попытаться их воспроизвести?
— Да, было дело.
— Но нужного результата достичь не удалось?
— Ничего даже отдаленно напоминающего твой шедевр.
— Это потому, что существует маленькая хитрость, о которой знают только женщины из моей семьи. Ты можешь сто раз наблюдать, как я делаю тянучки, но у тебя никогда не получится так, как у меня.
Брови Хейдена поползли вверх.
— Ты хочешь сказать, что никто, кроме тебя, не сможет их приготовить?
— Сможет, конечно, если я расскажу все, но всего я никому не расскажу. Даже адвокату, который будет хлопотать о торговой марке.
Хейден негромко выругался и после паузы сказал:
— Ладно, все равно. Сообщи адвокату основные ингредиенты, но не говори, что существует дополнительная хитрость или как там еще назвать эту чертовщину. В этом случае ты окажешься в безопасности: как только мои не слишком щепетильные коллеги прознают, что ты сделала официальную заявку на торговую марку, у них пропадет охота использовать силовые методы. Представители компаний скорее всего по прежнему будут стремиться купить твой рецепт, но они уже никогда не попытаются отобрать его у тебя, поскольку отныне он будет юридически защищен.
Бренна кивнула:
— Звучит убедительно.
— Я мог бы порекомендовать тебе юриста, но поскольку мои намерения в отношении тянучек далеко не бескорыстны, мне будет спокойнее, если рекомендация будет исходить от твоего адвоката.
— Хорошо. Я завтра ему позвоню.
— Ты позвонишь ему сегодня. Прямо сейчас. Я хочу, чтобы специалист по авторским правам был здесь не позднее полудня.
— Может быть, юристы и бегут на твой зов сломя голову, но ради меня они этого делать не станут. Придется ждать.
— Как только мы допьем шоколад, ты позвонишь своему адвокату и попросишь его кого-нибудь рекомендовать. А я позвоню тому, кого он порекомендует. Согласна?
Бренна вздохнула:
— Ладно. Если ты обеспокоен моим положением настолько, что выставил охрану у моего дома, значит, это действительно серьезно. Надеюсь, мне удастся найти домашний телефон моего адвоката.
— Существуют иные способы узнать его, помимо телефонной книги.
Бренна взглянула на часы.
— Еще минут десять, и рогалики будут готовы. Выну их из духовки и начну искать телефонную книгу, а если не найду, позвоню в справочную. — Она помолчала. — Еще раз спасибо. Ты просто чудо!
Хейден скорчил гримасу:
— Ну не преувеличивай. — Откладывать дольше не имело смысла. Он должен признаться ей кое в чем, и дай Бог, чтобы она его за это не возненавидела. Если бы была возможность избежать неприятного объяснения, Хейден бы так и поступил, но он знал, что не сможет найти себе места, если все честно не расскажет.
— Нет, это правда. Ты меня поразил уже при первой встрече, хотя я не думала, что мы увидимся снова. Но почему-то уже тогда я поняла, что ты — честный игрок. А теперь знаю, насколько ты честен, как умеешь сочувствовать, и что бы ты ни сообщил, своего мнения о том, что ты чудо, я не изменю.
Хейден сделал глоток и, поставив чашку на тумбочку, сказал:
— Боюсь, то, что я сейчас скажу, может поколебать твою уверенность.
— Что же это?
Он шумно вздохнул, оттягивая неприятный момент.
— В сущности, это признание.
— Если ты не скажешь, что взлом — твоих рук дело или что ты женат, мое мнение о тебе не изменится.
Она улыбнулась, отчего он занервничал еще больше.
— Ни то ни другое. Ты помнишь, как вчера вечером твоя машина так и не завелась?
Бренна подскочила:
— О черт! Я же забыла позвонить в техпомощь!
— Не нужно никуда звонить.
— Почему?
— Потому что я знаю, как починить твою машину. Пока ты танцевала с Рамзи, я попросил одного из парковщиков отсоединить электропроводку. Я хотел побыть с тобой подольше и надеялся, что, если твоя машина не заведется, ты позволишь мне отвезти тебя домой.
От изумления Бренна потеряла дар речи.