— Ты кажешься обеспокоенной, — добавляет она, затем делает глоток.
Я закидываю свой зеленый рюкзак в кабинку «Оазиса», одной из небольших кафешек, расположенных на территории кампуса. Все стены в ней выкрашены в оранжевый цвет, и в зале слегка отдает плесенью, так что мне тут не нравится, но Кайли хотела встретиться и пообедать.
Сегодня утром у меня были занятия по философии и этике, и я практически уверена, что провалила экзамен по древнегреческой философии.
Прошлой ночью, после того, как Илай отправился спать, я приняла Аддерол, чтобы позаниматься.
Вместо этого я просидела до восхода солнца, читая «Размышления» Марка Аврелия, которые, как могло показаться, пригодились бы мне на экзамене. Вот только он был римлянином. А не греком.
Я неловко горблюсь в кабинке, под пристальным взглядом Кайли, которая потягивает свой коктейль в ожидании моего ответа. На секунду я задумываюсь о том, чтобы спросить ее об Алексе. О том, что сказал Илай. Но понимаю, что Илай просто хочет начать заваруху.
И все же, подумав о нем, я чувствую, как по телу разливается...тепло.
Брр.
— Кажется, я только что провалила экзамен, — признаюсь я Кайли, пытаясь выбросить из головы мысли об Илае.
Она приподнимает бровь и, вынув изо рта соломинку, проглатывает коктейль.
— О, нет. Это нехорошо. По какому предмету?
Учитывая, что Кайли шарит в такой херне, как органическая химия, мне совершенно не хочется ей говорить. Но я все равно говорю:
— Древнегреческая философия. Я учила не то.
Отчасти это правда. Я знала, что Аврелия на экзамене не будет, но не собираюсь рассказывать ей, что не спала всю ночь, переписываясь с другом своего бывшего, а потом обдолбалась у себя в спальне, читая «Размышления».
Пожав плечами, я выдыхаю.
— В любом случае, все в порядке. Это не смертельно.
— Какой у тебя средний балл? — спрашивает Кайли, что кажется мне личным вопросом, но я понимаю, что если бы мой средний балл был нормальным, то мне бы так не казалось.
И все же. Я откашливаюсь и, распрямив спину, гляжу поверх ее головы на кассу «Оазиса», за которой какая-то дама добавляет в кофе со льдом взбитые сливки. Черт, я тоже такое хочу. Но мне следует экономить деньги, которые присылает мама. Я не могу тратить их как попало на такие вещи, как кофе со льдом, когда мне нужно купить такие вещи, как незаконные наркотические средства.
— Нормальный, — встретившись взглядом с Кайли, отвечаю я. — А твой? Ты уже подаешь заявление на фармацевтический?
Она обхватывает своими маленькими ладошками пластиковый стаканчик и ухмыляется. Я заметила, что разговоры о ее будущем в фармакологии очень воодушевляют Кайли. Жаль, что меня так ничто не воодушевляет.
— Да, я уже разослала несколько заявлений, но надеюсь попасть в программу Кэйвена. Йена уже приняли на медицинский, — выпаливает она, слегка покраснев.
Боже, как бы я хотела чувствовать к кому-нибудь то же самое.
Как по команде, у меня в заднем кармане джинсов начинает вибрировать мобильный, и я тут же узнаю этот ритм. Кайли продолжает рассказывать о том, какая замечательная в Кэйвене фармацевтическая программа, а я наклоняюсь и, вынув телефон, гляжу на экран.
Да, Алекс.
Он: «Я хочу тебя увидеть».
Он: «Вечером».
Он: «Сейчас».
Он: «Нельзя вот так просто поцеловать парня на похоронах, а потом бросить. Это довольно жутко».
Я немного громко над этим смеюсь, а затем запоздало понимаю, что Кайли все еще говорит о фармакологии, поскольку она резко замолкает, и я виновато поднимаю глаза.
Однако Кайли смотрит на мой телефон с ухмылкой.
— Вы с Алексом помирились? — спрашивает она, похоже, не заботясь о том, что я пропустила мимо ушей половину ее речи. Ее брови нахмурены, и по ней видно, что ей вроде как неловко о нем спрашивать.
И снова вспоминаю слова Илая.
Взглянув на экран телефона, я раздумываю, что ответить Алексу. Может, мне следует устроить им с Кайли очную ставку? Или просто рассказать ей о том, что случилось с Илаем.
Да нет. Не важно. Я не могу сказать ей такое, если она уже общается с Алексом за моей спиной. К тому же, Кайли, пожалуй, еще не оправилась от того факта, что я отсосала другому парню.
Откашлявшись, я переворачиваю телефон, оставив сообщения Алекса без ответа. Ну, не в буквальном смысле. Уведомления о прочтении у меня отключены, потому что я не психопатка.
— Нет, нет, — говорю я, барабаня по столу своими ногтями с облупившимся черным лаком.
Надо будет вечером перекрасить это дерьмо, когда я, скорее всего, буду бухать в одиночестве за просмотром «Ты» или какого-нибудь другого триллера. Как будто у меня в жизни мало волнений.
— Это просто парень с моего курса философии.
Ого. Я превращаюсь в законченную лгунью.
Кайли удивленно вскидывает брови.
— Не хочешь рассказать? — спрашивает она меня, затем делает еще один глоток коктейля.
Я чувствую, что краснею, но точно не из-за только что выдуманного парня. И я вроде как действительно хочу рассказать. Я в каком-то смысле хочу поговорить об Алексе Карди, точно так же, как и об Илае Аддисоне. Хочу сказать ей, что со мной серьезно что-то не так. Что мне снова трудно контролировать свою тягу к наркотикам, и что я жутко боюсь остаться одной на всю жизнь, главным образом из-за своего неумения принимать решения.
Отмахнувшись, я качаю головой.
— Нет, ничего серьезного, правда.
Похоже, Кайли мне не верит, но не настаивает, и даже к моему счастью меняет тему. Взглянув на мои постукивающие по столу ногти, она спрашивает:
— Ты будешь что-нибудь есть?
«Есть?»
Эта мысль немного меня пугает, но полагаю, сейчас время обеда. У меня уже несколько дней не было аппетита ото всех этих спасительных доз Аддеролла и Ксанакса и, на худой конец, сиропа от кашля.
Мысль о том, чтобы сейчас поесть, неприятна. У меня пересохло во рту, и я практически уверена, что на вкус вся еда будет как зола.
Покачав головой, я провожу рукой по волосам. Которые неплохо было бы помыть.
— О, нет. Я не голодна.
Кайли отхлебывает коктейль, но смотрит на меня с подозрением. Мне это не нравится. Я слегка ёрзаю на стуле, а затем понимаю, что из-за этого кажусь чертовски виноватой. Моя вторая тревожная мысль — поднять трубку и умолять Алекса прийти и спасти меня, но от этого я буду казаться слабой. Поэтому я решаю сменить тему.
— Сколько вы уже встречаетесь с Йеном?
Видимо, это правильный вопрос. Они сошлись еще до моего переезда в эту квартиру, и мне никогда не приходило в голову об этом спросить, потому что я эгоистичная сука.
Кайли так широко улыбается, что от одного взгляда на нее у меня болит лицо. Сжав пальцами пластиковый стаканчик с коктейлем, она опускает подбородок и слегка посмеивается.
Это занятно и в то же время немного раздражает. Раздражает потому, что мне страшно завидно. Если кто обо мне и знает, так только из-за недавнего дурацкого видео и того факта, что я девушка Алекса Карди.