Одним словом, я девчонка с сиськами.
Естественно, это колледж, так что никому на самом деле нет дела, кто ты такой, если ты не на вершине тотемного столба, но все же. Кайли Джонс определенно не девчонка с сиськами, хотя ее сиськи намного больше моих, даже при ее миниатюрной фигуре. Она будущая девушка-фармацевт. Умница.
Девушка Йена. Нет, скорее, это он парень Кайли.
— С конца прошлого года, — говорит она, все еще улыбаясь, как дура. Затем подпирает рукой подбородок и хлопает ресницами. — Он попросил меня стать его девушкой под рождественской елкой.
Это пробуждает во мне воспоминания о матери, что одновременно и согревает сердце, и вызывает отвращение. Зависть.
— О, ничего себе. В смысле на улице, под искусственной, или...?
Кайли смеется, прикрыв рот ладонью, затем говорит сквозь пальцы.
— Под елкой моих родителей. Сначала он спросил их. Можно ли ему со мной встречаться.
Мои глаза чуть не вылезают из орбит.
— Вау. Это... Это нечто.
«Это настораживает».
Кайли так широко улыбается, что, клянусь, ее милое круглое личико сейчас треснет пополам.
— Да, это мой любимый праздник, и Йен знал, что моему папе хотелось бы, чтобы его спросили, поэтому, — пожимает плечами Кайли. — Он спросил их, а потом меня.
В конце ее голос повышается и становится похожим на писк.
Если бы Алекс спросил мою маму, можно ли ему со мной встречаться, я бы ему врезала. Если бы моя мама хоть на полсекунды решила, что, чтобы с кем-то встречаться, мне нужно ее разрешение, я врезала бы и ей.
Боже, я такая дрянь.
Но я все же могу распознать по-настоящему счастливую девушку, и Кайли определенно такова.
— Я за тебя рада, — говорю ей я, и я действительно за нее рада.
Просто мне бы хотелось, чтобы у меня тоже было нечто подобное. Не родительское разрешение (потому что для меня это слишком по-южному, а я, блядь, южанка), а счастье.
Алекс делает меня счастливой.
И он же меня бесит.
Уверена, что это чувство полностью взаимно.
— Да, он лучший, — выпаливает Кайли, все еще пребывая где-то высоко в своем маленьком любовном пузыре.
На что бы ни намекал Илай прошлой ночью, он врал. Йен — хороший парень. У него светлые волосы, очки и мальчишеское лицо, и, похоже, он идеально подходит Кайли.
Может, в этом и проблема.
Может, в мире нет никого, кто так идеально бы мне подходил, потому что я гребаный урод. И не только в сексуальном смысле. В основном, кстати, в несексуальном.
Кайли вскидывает голову и поднимает один палец, как будто к чему-то прислушивается. В «Оазисе» довольно тихо. Для обеденной суматохи еще слишком рано, так что тут почти пусто. Не знаю, какого хрена она пытается услышать.
Затем Кайли снова улыбается, и я, наконец, слышу.
Мелодию звонка, доносящаяся из ее розового рюкзака.
«Колыбельная Беллы» из фильма «Сумерки».
— Это Йен! — взволнованно произносит Кайли.
Она вытаскивает из переднего кармана рюкзака телефон и проводит пальцем, чтобы ответить на звонок.
Это знак, что мне пора уходить.
Я поднимаюсь и, схватив свой рюкзак, выскальзываю из кабинки.
— Увидимся вечером, — говорю я, и Кайли машет мне, охваченная блаженством юной, не изгаженной любви.
Должно быть, это офигенно.
18
ИЛАЙ
В среду вечером я с перекинутой через плечо сумкой выхожу с тренировки из спортзала и чувствую, что у меня в кармане вибрирует телефон. Я слышу, как позади болтают парни, и кто-то спрашивает, не хочу ли я поужинать.
Ничего им не ответив, я иду к фонтану и достаю телефон.
На экране мелькает имя Зары. Кажется, мы с ней не общались с поздней ночи воскресенья или раннего утра понедельника. Я знаю, что во вторник она обедала с Алексом, потому что вчера вечером он мне об этом рассказал. Но он заметил, что еще не готов снова ей доверять.
Если это в моих силах, Алекс никогда больше ей не поверит.
На улице уже темно и для середины сентября довольно прохладно. Разблокировав телефон, я чувствую, как по разогретому после тренировки телу пробегает холодок.
Зара: «Расскажи мне о Кайли и Алексе».
Я улыбаюсь, глядя на экран. Так может, сейчас она пытается мне довериться. Я сбрасываю спортивную сумку, ставлю ее на бетонный край фонтана.
Я: «Что ты хочешь знать?».
Зара отвечает без промедлений, и мне становится интересно, что она делает. Я хочу ее увидеть, да и Алекс пошел в бар с Дуайтом на вечер куриных крылышек.
Она приедет, если я ее позову?
Зара, скорее всего, злится за то, что я наврал Алексу, но мне пофиг. Я, черт возьми, слишком долго ее ждал. И больше не хочу.
Зара: «Всё».
Я поднимаю глаза на ночное небо и смотрю на звезды. Не знаю, сколько у нас будет времени до возвращения Алекса. Тренировка сегодня была позже обычного, потому что в зале для реслинга проводили какую-то хрень, но сейчас только восемь.
Алекс, по всей вероятности, вернется не раньше полуночи.
Я: «Давай, я за тобой заеду».
Я смотрю на светящийся в темноте экран своего телефона и жду. Зара начинает печатать, потом останавливается. Затем начинает снова.
Зара: «Ты снова собираешься втянуть меня в неприятности, Илай Адонис?»
Я улыбаюсь в темноте, кусая внутреннюю часть щеки. Меня так называла мама.
Я: «Нет, обещаю».
Зара: «Я тебе не доверяю. Но все равно заезжай».
А затем тут же:
«Я хочу испытать всё, помнишь?»
19
ЗАРА
Я сижу с Илаем на расстеленном на краю бассейна полотенце, наши ноги опущены в воду. Он сказал мне взять с собой купальник, и, поскольку я и так уже веду себя чертовски глупо, мне показалось глупым не взять его с собой.
Мне известно, что Алекс ушел с Дуайтом, так что еще, как минимум, несколько часов мы будем одни.
Я сказала Илаю, что мне нужно уйти до прихода Алекса.
Я хватаю стоящий на полотенце красный пластиковый стаканчик и, допив текилу с содовой, ставлю его обратно.
— Хочешь еще? — спрашивает Илай, повернувшись ко мне.
Я встречаюсь с ним взглядом в тусклом свете бассейна. Вода холодная, и ночь тоже довольно прохладная. И вообще-то сейчас не май месяц, чтобы сидеть в тут в плавках и купальниках, но мне совсем не хочется, чтобы Илай снова надевал рубашку, так что я не жалуюсь. Кроме того, алкоголь скоро меня согреет.
— Мне не стоит, — говорю я Илаю, улыбнувшись в ответ на его улыбку.
Он наклоняет голову набок.
— Тут тебе тоже быть не стоит, и все же ты здесь, — Илай пожимает плечами, от чего на них напрягаются мышцы. — Почему бы немного не попроказничать?
Он произносит это шепотом, и, хотя между нами расстояние сантиметров в тридцать, по моей спине все равно пробегает холодок. Я сжимаю бедра в надежде, что Илай не заметит.
Его взгляд прикован к моим глазам.
— Ладно, хорошо. Но не раньше, чем ты расскажешь, что тебе известно об Алексе и Кайли. И какого хрена ты соврал Алексу о том, что я сняла перед тобой футболку.