Алекс снова отрывается от моих губ, и, когда я выгибаю шею, скользит языком вдоль моего горла. Задрав мою футболку, он кусает меня за живот и проводит рукой по моей груди, сначала по одной, потом по другой.
А потом он оказывается между моих бедер, закидывает одну ногу себе на плечо и, отодвинув в сторону мое колено, широко разводит мне бедра.
— Алекс, — бормочу я, пробегая пальцами по его волосам.
Я чувствую у себя между ног его дыхание.
— Шшш, — рука Алекса скользит от моего колена к внутренней стороне бедра. А потом он проводит языком по моей промежности, и мне становится нечем дышать. Это первое реальное ощущение, если не считать испытанного за последние дни гнева, разочарования и усталости.
— Тебе это нравится, принцесса? — спрашивает он, и от его слов у меня по спине проносятся мурашки.
Мне остается лишь пробормотать свой ответ, потому что Алекс его не ждет. Вместо этого он проводит языком по клитору, а затем убирает руку с моего бедра и проникает в меня двумя пальцами. Он двигает ими у меня внутри, ласкает языком, щедро одаривает, и я сильнее сжимаю его волосы.
Я — сгусток сдерживаемой энергии и нервов, и Алекс точно знает, что мне нужно.
Его язык и пальцы двигаются все быстрее и быстрее, подталкивая меня к самому краю. Кончив, я выкрикиваю имя Алекса, так сильно дернув его за волосы, что сама удивляюсь, как это он не возражает, но в данный момент мне все равно.
Алекс не останавливается, пока я не начинаю задыхаться, практичеки умоляя его о передышке. Моя грудь стремительно вздымается и опадает, сердце колотится так быстро, что громким стуком отдается у меня в голове.
Алекс делает последнее, медленное движение языком, от которого я вздрагиваю и ёжусь, а затем поднимается по моему телу и, стянув шорты, бросает их на пол. Я чувствую на бедре его член, и в этот момент Алекс обхватывает ладонями мою голову, полностью закрыв меня собой в защитном жесте.
Или, может, мне просто так кажется, потому что я ощущаю прилив благодарности к Алексу. Ощущаю кайф от оргазма.
— Ты готова, принцесса? — спрашивает он, целуя меня в губы. Я чувствую на губах свой вкус, и это сводит меня с ума.
Я киваю, не желая прерывать наш поцелуй.
Алекс опускается на меня, направляет свой толстый член к моему влажному входу. Затем толкается в меня, и я непроизвольно сжимаю пальцы ног. Алекс со стоном проскальзывает внутрь на всю длину, и я обхватываю ногами его спину.
— Черт, — сквозь стиснутые зубы произносит он. Не отрываясь от моих губ, Алекс медленно выходит из меня и снова входит. — Ты такая тесная.
Я нежно провожу ногтями по его спине.
— Или, может, это ты просто очень, очень большой.
Он останавливается и, глядя на меня сверху вниз, убирает с моих глаз прядь волос.
— Ты так думаешь?
Я киваю, закусив губу.
— И как тебе то, что мой очень, очень большой член сейчас внутри тебя? — поддразнивает он, выскальзывая из меня.
— Я...
Мне не удается закончить фразу, потому что Алекс снова вонзается в меня, и слова превращаются в стон, а я прислоняюсь лбом к его плечу.
— Да? — спрашивает он. — Я тебя не расслышал, принцесса. Что ты сказала?
Я крепче обхватываю его ногами, и когда он снова входит, наполняя меня до предела, мне становится нечем дышать.
— Я... я...
Вколачиваясь все сильнее, он тянется одной рукой к моему горлу и, отстранившись, смотрит на меня сверху вниз.
— Ты что, детка?
Он меня не душит, но от этого собственнического прикосновения к моей шее я становлюсь влажной и сжимаю мышцы вокруг его члена, и на этот раз стонет уже Алекс.
— Черт возьми, — сквозь стиснутые зубы произносит он. — Если будешь продолжать в том же духе, это закончится намного раньше, чем мне бы хотелось.
Я улыбаюсь ему, а Алекс наклоняется и целует меня открытыми губами.
— Я чертовски люблю тебя, Зара, — говорит он мне в рот и, по-прежнему держа меня ладонью за горло, проводит языком по моим губам и вниз по подбородку.
У меня идет кругом голова, и я не знаю, что ответить. Не знаю, всерьез он это сказал, или ему просто очень хорошо, или…
— Я тоже тебя люблю.
Алекс замирает и, отстранившись, смотрит на меня распахнутыми глазами.
— Да?
— Да.
А потом он снова входит в меня, и я теряюсь в потоке ощущений. Не только тело. Мой разум тоже уносится куда-то в даль. Я сейчас всерьёз это сказала?
Алекс тоже?
Он плотно зажмуривает глаза и, кончив в меня, со стоном произносит мое имя.
Все еще находясь во мне, Алекс, задыхаясь, опускается на меня, и я расслабляю ноги, уронив в сторону колени. Алекс далеко не легкий, поэтому мне трудно дышать, но он обнимает меня за спину, так крепко прижимая к себе, что мне все равно, могу я дышать или нет. Я не хочу, чтобы он меня отпускал.
Он медленно приподнимает бедра и выскальзывает из меня.
— Ты это серьезно? — спрашивает через какое-то время Алекс и, переместившись на матрас, снова притягивает меня к своей груди.
У меня липко между ног, и, хотя всю основную работу проделал Алекс, я вся потная.
— А ты серьезно? — тут же парирую я. — Ты первый это сказал.
Алекс смеется, и я чувствую, как от этого подрагивет его грудь.
— Умная девочка.
— Ну, — спрашиваю я, совершенно уставшая и вымотанная физически и морально, готовая уснуть прямо здесь, в его объятиях, — Ты это серьезно?
Он вздыхает, и в этом звуке слышится удовлетворение.
— Да, — Алекс снова посмеивается глубоким, мальчишеским смешком, от которого у меня по всему телу разливается приятное тепло. — Я это серьезно.
Я подавляю свои эмоции. То, что может произойти утром. В конце этой недели. На следующей неделе. В будущем семестре. Когда мы закончим школу. Я подавляю всю эту хрень и живу настоящим.
— Я тоже. Я тоже серьезно.
Алекс прижимает меня сильнее, крепче, и я, закрыв глаза, вздыхаю в его объятиях.
— Я всегда буду заботиться о тебе, принцесса. Не только на этой неделе. Не только пока ты разбираешься с этим дерьмом. Всегда.
Не знаю, верю ли я ему, но не думаю, что это меня волнует. В данный момент мне этого достаточно.
44
ЗАРА
Наша неделя быстро заканчивается, и я знаю, что Алекс из-за этого переживает.
Вчера, в четверг, мы ходили в кино. На какой-то дурацкий боевик с кучей автомобильных погонь, зрелищных аварий и слабо развитой сюжетной линией, на которую мне было плевать. Но Алексу он нравился, а мне нравилось есть вместе с ним попкорн и печенье в практически пустом кинотеатре.
Весь день мы занимались сексом, пили апельсиновый сок и объедались беконом (меня уже тошнит от бекона), а потом снова заснули, утонув в объятьях друг друга.
Но сегодня утром позвонила мать Алекса, и попросила его встретиться с ее адвокатом из-за какого-то дерьма, связанного с отцом. Развод оказался очень непритным, и его отец в бешенстве, потому что разведенный проповедник не тот человек, который сможет возглавить церковь. Во всяком случае, так считет пастор Карди.