Добрались до ангара без проблем, а вот на выходе из аппарели нас встречала компания местных вояк. В лёгких боевых костюмах, что вызывало усмешку: головы этих вояк покрывали не шлемы, а круглые шапки с козырьком, фуражки, кажется. Да хоть кандибоберы — в защитных качествах этих головных уборов не возникало сомнений, потому что защитных качеств у них и не было. Не говоря о том, что дюжина вояк была просто в больших фуражках, а у их главного фуражка была диаметром чуть ли не по линии плеч. На кой — непонятно, но не слишком интересно. И это при том, что сама лёгкая броня и оружие были вполне серьёзными, дорогими и боевыми моделями.
— Ты — с нами, — через губу бросил Ксенофонту этот носитель фуражки. — Вы, — обратился он к полукругом стоящим нам, презрительно скривив губу, — стоять здесь. Пять метров от вашего убожества — будете уничтожены.
Пререкаться с ним я не собирался, да и Ксенофонт потопал в направлении этого типа. Так что мы просто заняли позиции вокруг челнока, держась на связи. И прождали так больше двух часов — не слишком приятно, но терпимо. Причём местные нас развлекали — действительно ворюги, судя по всему. Первый «набег техников» разогнали криками, но помогло на четверть часа. Потом — пришлось натурально пинать, под вопли что «нужно отполировать обшивку!» и прочие «убедительные» оправдания.
При этом стоящие в отдалении, у прохода в глубину станции охранники никак не реагировали ни на попытки прорваться к нам, ни на наши пинки страждущих. Вообще, с учётом материала трансорбитальнка, вряд ли у них бы получилось что-то открутить. Но, во-первых, этого не стоило демонстрировать местным. А, во-вторых, при виде пройдошистых физиономий местных появлялись сомнения на тему того, что эти — найдут что спереть и открутить.
Связь с Энеридой была, хотя местные и старались её «глушить», видимо, фоново. Но передатчики исследователя функционировали не только в радиодиапазоне, так что проблемой это не стало. Как и не предвиделось проблем в системе: два металлических ящика с реакторами торчали в «коридоре», не приближаясь к станции. Правда, через полтора часа Мозг сообщил об одном не бутафорском челноке, ползущем по коридору. Я было напрягся, но Мозг вторично заверил: опасности кораблю эта канонерка не представляет, об обманках можно и не говорить.
И наконец, появился Ксенофонт в сопровождении фуражек, правда, без главного фуражечника. Спокойно дошёл до трансорбитальника, а мы не менее спокойно — погрузились и стартовали. Правда, дядька слегка хмурился, а на вопрос: с чего он такой кислый, ответил:
— Меня задержали на полтора часа. Час — ждал в приёмной. И полчаса совершенно бессмысленной болтовни. Прошлые два раза всё укладывалась в четверть часа. Капитан, в округе нет ничего подозрительного? — поинтересовался уже он.
— Какой-то корабль движется коридором через коридор в поле, но опасности не представляет. А вы всё-таки подозреваете местных?
— Совершенно ненадёжные люди, подозревать их — просто разумно, — ответил посланник. — Ну и хорошо, что подозрения беспочвенны, — скорее уточнил, чем констатировал он.
— На данный момент, насколько я понимаю, — уточнил я, на что дядька кивнул.
И вот, трансорбитальник вернулся на Энериду, и мы полетели по коридору. И тут Мозг сообщает:
— Капитан, движущееся навстречу судно транслирует требование выйти на видеосвязь.
— Вот же… — не стал ругаться я, что сделали за меня бывшие на связи ребята. — Мозг, в случае конфликта ты точно справишься?
— Не я, капитан, а космолёт Энерида. Да, с внутрисистемным судном и двумя пустотными объектами, в случае агрессии, корабль справится. Или вы планируете напасть на них?
— На фиг они мне нужны? — риторически спросил я и поправился: всё же Мозг — компьютер. — Нет, агрессии я не планирую. Включай видеосвязь, Мозг: узнаем, что они от нас хотят.
— Космолёт Энерида, вы нарушаете законы Горрнланда! Немедленно заглушите двигатели и готовьтесь к приёму полицейского отряда! — с заносчивой физиономией огласил довольно щекастый тип.
— Мы вообще не в пространстве вашей планеты, вне её юрисдикции, да и вообще — иди в жопу!— перешёл я в одной фразе от недоумения к раздражению.
— Ты вынуждаешь нас прибегнуть к силе, вражеский агент! Пеняй на себя! И после захвата ты будешь долго мучиться… — на этом связь оборвал Мозг, подчиняясь моему жесту.
Время до встречи с этим придурком есть, обратился к Ксенофонту, тот за связь. Через минуту ответил какой-то диспетчер-оператор станции: так и так, глава монополии «занят важными делами и на связь со всякими инородцами не выйдет». После чего этот же оператор «ставит в известность», что с «государственной службой системной охраны» разбираться надлежит нам самим и выполнять их требования беспрекословно.
— Капитан, они… в общем — дальше ваша работа. Но заверяю вас — к этому ни я, ни корпорация не были готовы, и ваш найм подобного не предполагал. При этом сдаваться я вам настоятельно не рекомендую…
— Это понятно, Ксенофонт. Справимся, — отмахнулся я, прерывая связь с пассажиром.
В общем-то ситуация неприятная, но ожидаемая. И Энерида справится, так что я не особо беспокоился. Рявкнул на отряд, угомонив поток мата, решил подумать-посмотреть. Так-то рулит Мозг, но может, что-то замечу, всё же он — компьютер, со всеми достоинствами и недостатками этого.
— Сквозь астероиды мы сможем пробится? — уточнил я, разглядывая голосхему.
— Движение значительно замедлится, капитан Керг, и суда предполагаемого противника сблизятся на боевую дистанцию.
— Тогда сами виноваты, — заключил я под улюлюканье отряда. — Движемся на выход, будь боеготов, Мозг. Проявят прямую агрессию — уничтожай.
— Слушаюсь, капитан.
Продолжаем движение, обманки начинают попёрдывать своими двигателями, идя на соединение с канонеркой. Приблизились, стали фактически прикрывать её от нас, перекрыв втроём коридор в астероидах. Летим дальше, Мозг держит противника на прицеле и выводит защитные поля на боевой режим. И по приближении, канонерка отстрелялась между обманок по нам лазерами и разгонниками. Поля выдержали, но это уже не шутка.
— Разноси их, и улетаем, — подтвердил я приказ.
Первым делом Мозг стрельнул между обманок: излучатели в плане точности позволяли. Совсем канонерку этот залп не разрушил, но нанёс массу повреждений корпусу, разрушил часть оружия и, вроде бы, повредил двигатели. Следующим залпом Энерида разрезала один из кораблей-обманок на две половины. Там и металл оказался дерьмовым, так что луч излучателя, чиркнувший по корпусу, просто прошёл сквозь эту бутафорию. И…
— Мать его… — только и успел сказать я, наблюдая на схеме накатывающую на Энериду волну от реакции распада.
16. Пустотный абордаж
Мозг врубил сирены, перед глазами замелькали данные от НСП, о приведении в готовность различных имплантов, а через несколько секунд я успокоился. Не до конца, но всё же: данные, выдаваемые голопроекциями, охватившими меня со всех сторон (и даже в несколько слоёв), были скорее успокоительными, чем наоборот. А именно: защитные щиты с волной жёсткого излучения и температуры справятся, и Энериду с содержимым не поджарит.
При этом часть эмиттеров и полевых проекторов просто не выдержат нагрузки, как и силовые кабели. Собственно, уже не выдерживают: Мозг непосредственно сейчас занят спасением корабля, нашей жизни, да и себя, в общем-то. И мы выживем, но вот что делать дальше? С чего произошёл взрыв, ну никак не подходящий для «реактора на плутонии», согласно всему, что я знаю (а знаю я немало, учили в Идигене на совесть)?
В каком состоянии окажется Энерида — уже понятно. Полевой защиты не будет минимум сутки, вдобавок — жесткий энергетический голод (если вообще не невозможность работы) боевых постов. Ход мы не утратим, даже возможность выхода в гипер — это отдельный энергоконтур повышенной живучести, но мы в бою! И если вторая обманка и канонерка не видятся проблемой (что, кстати, неточно), то в системе куча кораблей, хоть и на удалении.