А у меня — срочного ничего не было. Всё, что я мог сделать, я сделал, ну а остальное в этой системе — дело Мозга. К которому появилось масса вопросов, хотя ответы я, кажется, сам понял. Но уточнить надо, как и ломать голову с тем, что делать. Вне зависимости от того, правильно ли я понял, или нет. И с торчащим в каюте Ксенофонтом поговорить тоже не помешает — но всё это потом, а пока…
— Спасибо, Коль, — вырвал меня из этакой полудрёмы-полумедитации голос Колючки.
Отделилась от трещащего народа, подошла ко мне и зыркает.
— За… а, не за что, Ир, — во время вспомнил я «удержание манипулятором». — Вот почему у тебя зацеп сорвался — надо проверить. Самона держал, а тебя нет.
— Это… да, надо, Коля. И… ладно, потом поговорим, — выдала она, возвращаясь к ребятам.
Хм… ладно, не до того, отмахнулся я от всяких мыслей.
Трансорбитальник пристыковался, я вздохнул (про себя) не хуже Андрюхи. Убедился, что в положении корабля, точнее — его движении, проблем не наблюдается и систему мы покинем без проблем. И потопал к Ксенофонту. И сообщить, что случилось (так-то доступа к данным он не имел, но о факте враждебных действий знал от меня, ну и нервничает, как понятно). И уточнить, что за херня происходила, с его точки зрения. На полпути сопряг народ в сетку, правда, часть послали отметку «заняты», ну а я не настаивал. Это дело добровольное, а чем заняты после боя — дело понятное, правильное и полезное.
Добрался до посланника, и вправду подпрыгивающего, как на ратоморфе сидел. Ну, в общем — понимаемая реакция. В паре слов описал ситуацию, без подробностей.
— То есть на текущий момент опасности нет, капитан? — уточнил явно расслабившийся Ксенофонт.
— На текущий — нет, Ксенофонт. Но вот сам факт нападения меня не слишком порадовал, — на что дядька извиняющеся развёл руками. — Я, для начала, хочу понять — вы говорили о гарантиях. И вы же — об успешных посольствах.
— Вы… в общем, интерес ваш правомерен, да и некоторая, пусть не прямая, вина корпорации есть. Так что слушайте…
И рассказал мне, что договор о «неприкосновенности» этот жук-глава монополии составил очень хитро. То есть, посланец неприкосновенен, и за это этот глава «отвечает и поручился». А вот транспорт посланника оговорен, но… не прописан. В смысле что сам глава монополии и его подчинённые не нападут — есть. Но если за посланника он «отвечает всё время пребывания в системе Горрнланд», то на транспорт и сопровождающих — просто не нападает.
— И я уверен, капитан, что агрессивные действия проявили не подчинённые нашего… дорогого партнёра, — с ядовым сарказмом охарактеризовал горрнландца Ксенофонт.
— Судя по всему — вы правы, — признал я. — Но с чего они на нас напали-то?
— А вот тут и кроется доля вины корпорации.
В общем, оказалось, что на документах, которые подписывал принимающий тип, была дата. Дата нашего отлёта из Сигмы, как понятно, с электронными подписями корпов. И этот глава соотнёс время нашего пребывания и старта, и даже «проявил интерес». А стоимость корабля, совершающего подобные перелёты… Да, в общем, думал уже об этом. Так что жадность в главе монополии проснулась, своим коллегам он про Энериду сообщил, рассчитывая и договор с Сигмой сохранить, и поживиться с нашего захвата. То ли деньгами, то ли «влиянием» — чёрт этих монополистов знает.
— То есть, подозреваю, часть времени он меня намеренно удерживал, капитан, пока корабли подтягивались к нашему местоположению.
— Ваша вина не особо велика, как по мне. А ситуация — неприятна, да и чёрт бы с ней, в общем, мы к вооружённому столкновению были готовы. Впрочем, от компенсации не откажемся.
— Это, капитан, зависит не от меня, — ещё раз сделал извиняющийся жест Ксенофонт. — Но начальству о сложностях, не без нашей вины, сообщу. И попрошу скомпенсировать, — посулил он, хотя не особо в «компенсацию» верилось.
А после — начался разбор полётов с Мозгом. На тему, что случилось, почему, какого хрена он прощёлкал клювом, да и чуть не угробился вместе с нами. К этому разбору присоединился весь отряд, ну а в итоге оказалось, что мои предположения практически верны.
Мозг — компьютер корабля-исследователя. Это прочный, практически уникально вооружённый корабль, но для ведения боевых действий просто не предназначавшийся. По планам его создателей, само собой. На резонный интерес — а на кой боевые программы искрела, да и откуда, последовал такой ответ:
— Тренировочный комплекс для индивидуального боя прошлый капитан загрузил после того, как покинул пространство, контролируемое семейством Лело. Его работа проходила на планетах и станциях с агрессивной фауной и неблагожелательными разумными.
А в остальном выходило так: ведение боевых действий Энеридой предполагалось в виде удалённого расстрела агрессора либо просто побег от него. И с этим Мозг прекрасно справлялся. А вот в текущей ситуации — протупил. Причём, почему гроб-обманка рванул — Мозг понял и объяснил. Излучатели Энериды охватывают «ряд состояний материи», в котором работа ядерного реактора запустила гораздо более цепную реакцию, чем предполагалось конструкционно. По сути, на корабле-обманке произошёл термоядерный взрыв, причём энергия направилась по пути наименьшего сопротивления, которым оказался след от излучателя, с изменёнными характеристиками пространства.
Причём, подобный выверт не слишком опасен: и ядерные реакторы на кораблях, насколько известно — чрезвычайная редкость. И даже если ещё раз наткнёмся на такой же корабль — тоже не особо страшно, энергия взрыва развеивается. В общем-то, ничего страшного и сейчас бы не случилось, если бы не очень близкие по космическим меркам расстояния. Проблема нарисовалась, а вины-то ничей и не было, если разобраться. Разве что моя, потому что не подумал про «исследовательский космолёт». Но тоже, сказать, что «виноват», даже себе не слишком выходит. Но во всём полагаться на Мозг, в плане возможных боестолкновений в космосе — нельзя, это уже понятно. Нужны именно «боевые программы» для пустотных боёв, да и оружие не только в виде излучателей. Достоинств у них масса, но и недостатки есть, так что нужно.
— И артиллерия на челнок не помешает, — озвучил Самсон, первой фразой за всё обсуждение. — Ну, я так думаю…
— Правильно думаешь, но это всё деньги… чтобы заработать деньги. Хотя — глупости, чтобы жить, чтобы узнавать новое, чтобы… просто жить, — отрезал я, прервав всякую философию.
Если подумать — так и выходило. Просто кто-то хвосты ратоморфам крутит, и этим доволен (или недоволен напоказ, но прилежно крутит). А кто-то с экстерминаторским шилом в заднице. Так что «просто жизнь», какая есть, ну и пролюбить её по глупости очень не хочется.
В общем — разобрались, примерно, что делать — поняли. А Энерида тем временем покидала систему. Горрнландские корыта за нами «гнались», но без шансов догнать. Правда транслировали всякие гадости — я полминуты послушал, послал их всех далеко и надолго, и отрубил приём. А корабль покинул зону тяготения звезды и, наконец, покинул систему. А я, наконец-то, скинул броню и завалился спать, потому что «отходняк» у меня такой, природное. И только было задремал, как Мозг, сволочь кибернетическая, меня будит!
— Капитан, к вам посетитель.
— Какого… сплю я, — буркнул я.
— Я сообщил, но посетитель настаивает на личном контакте.
— … — проглотил я МНОГО мата, вздохнул и поинтересовался: — И кого там такого нетерпеливого принесло?
— Оператор Мила Зорель настаивает на срочной встрече с вами, капитан.
— Какого… — неоригинально повторил я, вскинулся и решил. — Впускай. И веди подробную запись происходящего, Мозг.
— Исполняю, капитан Керг.
Потому что… а на всякий случай. Ещё не хватало сцен ревности от Майкла… Ну в общем, фигня какая-то в голову лезет. Но запись пусть будет, на всякий случай.