Вся эта конспирация была понятна: Графу не нужно «напугать на один раз», а решить проблему. Конечно, вероятность того, что все профсоюзные щёлкают флотские кодировки, как семечки, не нулевая, но настолько близкая к нулю, что даже не смешно. Ну а сенсоры внтурисистемных лоханок не видели Дракончика с гарантией. Разве что могли, чисто теоретически, обнаружить разницу масс, но для этого по кораблю Графа надо было шарашить направленным излучением, чего не было.
Баржа стала выпускать автоматизированных роботов, ну и мы расположились рядом с перерабатывающими модулем. После чего баржа просто полетела к Гефесту: астероидные поля были естественно «бедными» ресурсы в такой близости от станции. Роботам, впрочем, самое то. И сутки мы просто валяли дурака, не проявляя активности. Энерида к этому моменту свою дугу сделала, остановившись вне зоны действия сенсоров не только шахтёров, но и Гефеста. Связь, впрочем, была только текстовая: конспирация, а мощный источник радиосигнала засекут даже шахтёры. Ну а если «профсоюз» охренеет до «звёздных войн», то и долететь ей не более получаса, текстового предупреждения хватит.
Через сутки баржа Графа только-только начала раскочегаривать движки, как у нас на пассивных сенсорах Дракончика появился шахтёр, деловито чешущий к платформе. Что и неплохо, что шахтёр, а то несмотря на сенсоры и всякое прочее — были у меня некоторые опасения. К счастью — беспочвенные, ворюги (ну а кому понадобится пробиваться в выработанные поля астероидов, причём чуть ли не по прямой к переработчику Графа?) были на шахтёре, без каких-то значимых переделок.
— Берём? — азартно потёр руками Майкл.
— Рано. Нам надо, чтобы факт хищения был зафиксирован, — ответил я, а на недоумённое мычание дополнил. — Во-первых — ради нанимателя. Наниматься и подставлять его перед всеми местными шахтёрами как кровожадного ублюдка — непрофессионально. И, Майкл, не слишком хорошо для нас. Или ты думаешь, связь между Гефестом и Атомиумом — фантастика?
— А хрен знает, старшой, — в лучших традициях экстерминаторских анекдотов бодро и молодцевато отрапортовал Майкл.
— Знает. Связь есть, — хмыкнул я. — Наш изначальный заказ в пример. И если мы тут устроим «неспровоцированную резню» — в Атомиуме у нас могут возникнуть, как минимум, сложности.
— С тем же Рональдом, к примеру, — поддержала Колючка.
Так что сидели в боеготовности, отслеживая сначала голограммы ворюги, а потом и его вид «глазами». Дракончик притулился с краю планетоида, прикрытый голографическими полями, имитирующими глыбу камня.
— Есть пакетная передача! — сообщила Мила. — И мина… деактивирована, — констатировала она.
— Приготовились, — поднялся я к аппарели, фокусируясь магнитным захватом. — Погнали! — отдал я приказ навигационному вычислителю Дракончика.
Наш трансорбитальник рванул с места, расцветая сияющей звездой плазмы на этаком «жале» абордажного рукава, сформированного поверх аппарели. И — никакой тряски и перепадов притяжения. Прото сообщение о «принудительной стыковке» после чего аппарель упала… а я, внутренне матерясь, отправил команду «укрыться». И успели: лазерный луч забегал по внутренней обшивке Дракончика.
— Это что за хрень, командир? — удивлённо пробасил Самсон.
— Похоже — тяжёлый скафандр для добычи ресурсов, — озвучил я наиболее вероятное предположение. — Среагировал на проплавление и встретил.
— Я его работаю? — уточнил Здоровяк.
— В противоходе от луча, мощный всё-таки.
И Самсон сработал, но правда… Нет, сам-то Здоровяк не виноват. Просто этот долбанный скафандр был скорее тяжёлым доспехом, явно рассчитанным на попадание астероида. То есть, Самсон высунул ствол тяжёлого тау-разгонника, пальнул… И устроил в захватывающем судне «светомузыку» лазером. Скафандр из строя не вывело, но завертело и заметало. А он, паразит, продолжал стрелять!
…Энерговоды цели доступны для поражения…
Одновременно с этой надписью НСП выдал схему вращающегося скафандра, так что через секунду я выскочил, и выстрелил дуплетом по подсвеченным областям. Вполне успешно, стрельба прекратилась, а мы вломились в единственную каюту и рубку шахтёра, метров двадцати квадратных. Остальное пространство было грузовым трюмом. По нам выстрелили несколько раз из ручных лазерников, но в отличие от промышленного скафандра — опасности они не представляли. Так что последовала команда «живьём», и ребята пятёрку ворюг просто заломали, впечатав в палубу мордами и лишив пистолетиков. А типу в скафандре Колючка просто вырезала плазменным клинком энергетический блок, превратив тяжёлый доспех в тяжёлые и неснимаемые без посторонней помощи кандалы.
А я стал оглядываться захваченное пространство. И — гибрид рубки и каюты, как и ожидалось. Койки по углам, пустые бутылки и коробки из-под еды — не совсем кромешный бардак, но бардак точно. Уж на пустотном судне совсем неуместный. Ну да хрен с ворюгами, меня привлек пульт управления, рядом с которым поблескивал полированным металлом прямоугольник, метр на восемьдесят сантиметров. От противоположной от меня грани прямоугольника к навигационному компу шахтёра шёл толстый металлизированный кабель, в общем — точно то, чем ворюги разминировали графские подарочки.
Вот только разглядывание этого компьютера, данные как инженерного костюма, так и НСП меня… как минимум — удивили. Общая сигнатуры этого «компа» выдавала, что это не только и не столько комп. И нейросимбионт подсвечивал области с «предположительно — органика», точнее одну область, а я задумался о биокомпе…
— Вам п…ц, уроды! — рявкнул под ногой Андрюхи один из пиратов, после чего издал звук «бу-э-э-э».
Это Андрюха, с медицинской точностью, надавил крикуну на поясницу. И правильно сделал, нехрен орать.
— Капитан Керг, в вашем направлении двигаются четыре внутрисистемных судна, два из них — с ракетным вооружением, — пришло сообщение от Мозга.
— Выдвигайся к нам, режим радиомолчания отменяю, при непосредственной опасности — уничтожай этих придурков к чертям. И прими записи с фиксаторов Дракончика.
— Выполняю, капитан.
— Вам конец, пираты! — выкинула единственная среди ворюг женщина. — Профсоюз…
Это она зыркнула на дисплеи навигационного поста, где приближающиеся суда были заметны, да и сигналы какие-то, видимо связи, ритмично помигивали. Ну а Майкл, блокирующий воровку, знаниями анатомии Эскулапа похвастаться не мог. Так что заткнул её подзатыльником.
— Капитан, Энерида в зоне уверенного поражения внутрисистемных судов противника. Открыть огонь на поражение?
— Погоди, Мозг. Я сейчас обращусь, транслируй широким каналом.
— Представители профсоюза! Я, капитан Керг, сообщаю: Отряд Неудачников по заказу господина Графа нейтрализовал бандитов и преступников. Ваше приближение к нашему положению будет рассмотрена как агрессия, и суда будут уничтожены.
— Движение судов продолжилось, капитан.
— Разнеси самого шустрому двигатель, постарайся не уничтожать.
— Слушаюсь, капитан.
Энерида отстрелялась излучателем по одному из шахтёров, к счастью — без взрывов. И эфир разорвался воплями о «пиратском нападении на представителя профсоюза, спасающего бесхозное имущество».
— Вы совсем дебилы в вашем профсоюзе, — вслух, как для отряда, так и заломанных бандитов, хмыкнул я. — Нас нанял владелец «бесхозного имущества, нуждающегося в спасении»… Ладно, Мозг, оттранслируй по системе запись широким каналом.
Мозг сделал, эфир взорвался матом, а через минуту профсоюзники, взяв повреждённый корабль на буксир, свалили.
— Да уж, шутники.
— А шахтёр возмём как трофей? — поинтересовался Климент.
— Нет смысла, — отстранённо ответил я. — Корабль в аренде, ещё и с рубрами связываться. Меня другое интересует.
— Компьютер, — подала голос Мила, также всматриваясь в параллелепипед.
— Угу, он самый. Странная сигнатура…
И тут параллелепипед медленно поднялся над палубой, завис в паре десятков сантиметров, выпустил из своего верха блок из видеодатчиков и динамика.