Дракончик беспрепятственно подлетел к обшивке Цетафии, которая экранировала большинство происходящего внутри, разве что Деррга могла сказать, что в радиусе полусотни метров нет разумных (как и маги, но эти деятели замерли истуканами в своих доспехах, а Гангирдод — стоял, закатив глаза). Ну а Медея вообще не отвлекалась: её задачей была магическая безопасность отряда и Дракончка.
— Резак… — начал было командовать я, но тут в чат вклинился Трерил.
— Мы — Лело, Николай. А Цетафия, даже с проникшими внутрь врагами — наша станция. Не надо резать.
— Механизмы же не дают отклика, Трерил, — отметил я очевидный факт.
— Это и не нужно. Пара секунд на обшивке, — двинулся к шлюзу Дядюшка.
А я, подумав, кивнул вопросительно установившимся на меня Дабл-Р — они просто сопроводили Трерила до окрестностей небольшого посадочного шлюза. Который действительно открылся, так что штурмовать резать нам не пришлось. Дракончик проскользнул внутрь, Мила тут же занялась подключениями к коммуникациям.
— В округе все спят, — вдруг сообщила Медея.
— А вся электроника, даже проводная, отключена. По-моему, кроме генератора гравитации, реактора и рециркуляторов, работают только автономные устройства. И сети нет, вообще, — скинула в чат Мила.
— Ничего не понимаю, — честно признал я.
— Тут был компьютер, вроде вашего Мозга? — деловито уточнил Гангирдод, мистически плюя на окуражующий нас вакуум и общаясь, по-моему, непосредственно с речевыми центрами мозга окружающих.
— Да.
— Тогда всё понятно. Эллер и его прихлебалы поразили этот компьютер безумием: взять под контроль столь сложный и тратящий более семидесяти процентов ресурсов на проверку самого себя разум не сможет даже архимаг менталистики. Но вот создать противоречивые устремления — без проблем.
— Безумная машина? — хмыкнул Трерил.
— Ваши ИЛ более живые и разумные, чем многие из людей. Так что да, безумная машина. И, скорее всего, сами защитники отключили обезумевший искусственный разум, потому что от него зависело существование всех.
— Логично, поэтапное отключение сети и контролируемых объектов, а потом отключение или изоляция неадекватного управляющего компьютера. Но почему не включили…
— А я откуда знаю? — с ехидцей поинтересовался Гангирдод. — Медея, девочка, как ты думаешь?
— Скорее всего… Атака на компьютер была не основной. Но важной — защитные и контрабордажные системы станции становились неэффективными! А когда защитники начали восстанавливать системы управления без обезумевшего компьютера — использовали… Сферу Гипноса? — скорее вопросительно сообщила она, смотря на Гангирдода.
— Вряд ли, да и такую площадь ей не накроешь, — покачал головой архимаг. — Стая Ониров, я даже сейчас чувствую стоны из-за грани.
— Ублюдок, — прередёрнулась даже в доспехах Медея.
— Это жертвенный ритуал, создающий на основе жертв духов сна — условно-разумных конструктов, — пояснил архимаг.
— То есть все на станции спят, — хмыкнул я.
— Не все. В центральной части этого объекта идёт бой. Я бы сказал — смешно, и он должен закончиться, но, похоже…
И тут на пол отсека со стуком упали три фигуры танатургов в доспехах-статуях.
— Так, они помешают этим придуркам, но нам надо торопиться. Ведите меня в центральную часть, — деловито бросил Гангирдод, а уже на ходу ответил на естественные вопросы. — Транспортный ритуал на жертвах. Эллер собирается просто украсть эту станцию со всем населением.
— Подчинить Лело и… стать владыкой, — заключила Медея. — Сопротивляться ему станет просто некому, а все силы и ресурсы Семьи окажутся в его руках.
— Корабли… хотя многое они не сделают, основное производство на Цетафии… — невесело заключил Трерил.
— Но в центральной части идёт бой, значит не все уснули, — напомнил я. — Кстати, ваши собратья, которые недееспособны…