В смятении выслушав его, девушка опустила голову.
— Я все прекрасно понимаю, — прошептала она. — Мы уже говорили об этом. Мы все прекрасно знали, что когда-нибудь вы уйдете от нас…
Джаг подошел к ней, мягко обнял ее за плечи и сразу же почувствовал, как она напряглась в его руках.
— Поехали с нами! — предложил он.
Она отрицательно покачала головой.
— Нет. Ты должен ехать, а я должна остаться. Моя жизнь пройдет здесь, с моими сестрами. Мы нужны городу.
Подошел Кавендиш, и лицо девушки сразу стало спокойным.
— Мы приготовили для вас специальную машину, которая предназначена для езды по прямой. Это старая модель, и мы постарались привести ее в божеский вид. Думаю, на ней вы сможете пересечь пустыню. Ну, вы довольны?
— Просто счастливы, — заверил ее Джаг.
— Не стоило вам идти на такие большие жертвы, — спокойно произнес разведчик. — Пустыни, в конце концов, тоже кончаются.
Словно не расслышав его, Марго продолжила:
— Мы поднимем эту машину наверх, до конца Спирали. В салоне есть еда и два автомата.
Она вдруг шагнула к Джагу, обняла его за шею и горячо зашептала на ухо:
— Кажется, я забеременела от тебя. Надеюсь, у меня будет мальчик, я назову его Джагом, и он будет очень любить свободу. И пусть ему придется однажды уйти от меня, я понимаю, что хищники не должны жить в клетке!
Она поцеловала Джага и быстро побежала к ангару, где стояли единороги. Джаг с грустью смотрел ей вслед.
Увидев приближающегося горожанина, Джаг невольно вздрогнул. Его рука машинально легла на приклад автомата. Кавендиш, сидевший с другой стороны, инстинктивно сделал то же самое.
Житель города с улыбкой поклонился.
— Вы действительно не хотите остаться еще хотя бы на денек? — вежливо спросил он. — Река принесла много прекрасных песчаных мурен.
Джаг отрицательно покачал головой, и житель города произнес:
— Напрасно, их мясо очень вкусное. Не так уж часто к нам попадают мурены.
— Спасибо, но мы уезжаем, — вежливо ответил Джаг.
— Как хотите, счастливого пути! Заезжайте к нам, если окажетесь где-нибудь поблизости. Мы всегда будем рады встретить вас в нашем городе.
Как только он отошел, Джаг запустил двигатель и машина тронулась с места.
— Давай скорей! — поторопил его разведчик. — Жми на газ!
В зеркале заднего вида дома стального города постепенно уменьшались в размерах, и вскоре весь город превратился в едва различимую точку.
Задрав ноги на приборный щиток, Кавендиш скрестил на груди руки.
— Слушай, а тебе не смешно? — ухмыльнувшись, вдруг спросил он.
— Что смешно? — не понял Джаг.
— Думать о всех этих маленьких Джагах и Кавендишах, которые через несколько лет будут населять нашу планету.
Представив себе на секунду эту картину, Джаг от всей души расхохотался. Смех помог ему избавиться от тоски, которая холодными пальцами сжимала его сердце.
ЭКСТЕРМИНАТОРЫ
ГЛАВА 1
Это веселенькое местечко называлось Юнионвилль. Собственно говоря, городом его трудно было назвать, ибо речь шла о лабиринте казематов, бесконечном множестве наспех сколоченных бараков, дырявых времянок и рядах палаток, в которых обитали бродяги всех мастей.
Здесь находили временное пристанище вечные странники, которые время от времени все же нуждались в обществе себе подобных, чтобы обменяться новостями, передохнуть, либо, если особо сильно прижимала нужда, найти какого-нибудь щедрого работодателя.
Стало совсем темно. Небо, затянутое низкими свинцовыми облаками, освещалось вспышками близких молний, которые на краткие мгновения выхватывали из темноты трущобы, заливая их мертвенным голубоватым светом.
— Юнионвилль, это же надо! — презрительно сплюнул себе под ноги Кавендиш. — В этом клоповнике надо держать ухо востро и не забывать оглядываться. Да!
Перешагнув через здоровенную крысу величиной с таксу, которая неторопливо переходила дорогу, Джаг указал стволом винчестера на более приличное, по сравнению с другими, здание.
— Должно быть, это здесь, — сказал он. — Туг горит свет и играет музыка.
— И ты называешь это музыкой? М-да, тебе легко угодить, дружище!
Приглушенные стенами и густым, насыщенным влагой воздухом, звуки пианино временами перекрывал пьяный гомон и взрывы хохота.
По мере приближения к кабаку шум становился все громче и громче и наконец окончательно забил дребезжащие аккорды. Вместе с тем стали давать о себе знать запахи.
— Черт меня побери! — замурлыкал разведчик. — Ты чувствуешь?
— Запах падали, да?
Кавендиш бросил на Джага косой взгляд.
— Это же божественный аромат, Джаг! Тебе что, нос заложило?
— Нет, просто я занимаюсь самовнушением. Понимаешь, все зависит от силы воли. Если мне удастся убедить самого себя, что я чувствую вонь, считай, я своего добился. Тогда, возможно, желудок оставит меня в покое, и ночь я проведу без особых проблем.
— Еще бы! Кто спит, тот ест. Однако не можем же мы дрыхнуть всю жизнь!
— Вероятно, ты прав, но мне совсем не хочется пускать слюни, глядя на столы, уставленные жратвой, не имея при этом ни гроша в кармане!
Кавендиш остановился, словно налетел на невидимое препятствие.
— Мне не нравятся твои намеки и я больше не желаю их слышать, — с оскорбленным видом произнес он. — Мы же договорились об этом не вспоминать…
— Ну вот, на воре и шапка горит, — не удержался от едкого замечания Джаг.
— Ну и что! Со своим имуществом я могу делать все, что хочу. А алмазы и жемчуг принадлежали мне, не так ли?
— Верно, но только не машина. «Единорог» принадлежал нам обоим, ты не имел права играть на него!
Слова Джага относились к специальному автомобилю, белому болиду, подаренному им кланом женщин, уцелевших при падении старинной орбитальной станции.
— Я был абсолютно уверен в успехе, — сказал в свою защиту разведчик.
— С чем я тебя и поздравляю!
— Те ребята выглядели, как лохи из пригорода, откуда мне было знать, что я сел за стол с бандой шулеров? И потом, у меня на руках был полный королевский фул!
— Однако этого явно недостаточно, чтобы сыграть против карре тузов.
— Ах, негодяи! Они играли в один карман, на их удочку попался бы любой. И ты первый!
— Нет. Ты же знаешь: я никогда не играю.
Кавендиш ухмыльнулся.
— На твоем месте я бы не очень гордился этим! Нужно уметь развлекаться, мозг нуждается в разрядке. Жить в постоянном напряжении — вредно для организма!
— Если бы я играл, то только на свои деньги, — уточнил Джаг.
— Я хотел только разделить с тобой свое состояние и ничего другого, — нагло заявил разведчик. -
Надеюсь, ты не собираешься упрекать меня в щедрости и великодушии!
Перед лицом такого откровенного цинизма Джаг на некоторое время потерял дар речи.
— К тому же иметь машину в наше время — весьма накладно, — продолжал разведчик. — Прежде всего, она является объектом зависти, а кроме того, нужно постоянно ломать себе голову, где взять бензин. Но теперь у нас больше нет этой головной боли!
— У нас ничего нет! — с горькой усмешкой заметил Джаг.
Пожав плечами, Кавендиш потряс своим любимым карабином «аншутц-сэвидж» с оптическим прицелом. Им он дорожил больше всего на свете.
— И все же, кое-что у нас осталось! — примирительно сказал он.
Действительно, шулеры оказались настолько великодушными, что оставили им оружие, хотя Кавендиш, рассчитывая сорвать банк, самонадеянно поставил на кон и его.
— Съедим твой карабин или мой? — мрачно спросил Джаг, указывая на свой винчестер.
Разведчик успокаивающе взмахнул рукой.
— Я понимаю, что ты огорчен, но после драки кулаками не машут. Все уже позади. Уверен, мы найдем чего-нибудь поесть в этом паршивом кабаке!