Глава 2
Как только дверь за Мамору закрылась, Усаги тут же выбралась из постели и направилась в душ, размышляя о том, чего ждать от таких снов. Усаги была из тех, кто точно знал, что такие сны снятся не просто так. Неужели Мамору погибнет при исполнении? Тогда причём здесь она? Хотя в свете последних событий сон вполне мог быть явью. Она возвращается в отдел и будет помогать мужу... Тогда сон приобретает реальные краски. Усаги поморщилась отчасти оттого, что из-за мыслей и не заметила, как вода в душе похолодела. Выключив воду, Усаги обмотавшись полотенцем, поплелась на кухню. Раздался звонок стационарного телефона. - Никого нет дома, - проговорила Усаги, нажимая на кнопку кофе-машины. После определённого количества звонков, привычно сработал автоответчик. И как только запись голоса Усаги в автоответчике сообщила, что никого нет дома, прозвучал сигнал. Девушка вовсе не старалась вслушиваться в слова говорившего парня, но тут Усаги замерла, выронив чашку из рук. - И как гурман с могильным аппетитом - Своё же сердце к завтраку варю... После этих слов послышались короткие гудки. Будто выйдя из транса, хватая воздух ртом, Усаги подлетела к телефонному аппарату и нажала кнопку перемотки автоответчика, но к её удивлению записи не было. Пощёлкав кнопку ещё пару раз девушка, наконец, осознала, что автоответчик не записал этот звонок, а номер не определился. - Да что за фигня? - прошептала Усаги, медленно двигаясь к книжной полке. Поводив пальцем по книгам одного и того же поэта, девушка вытащила один из сборников стихов Шарля Бодлера. Пробежавшись взглядом по содержанию, Усаги открыла нужную страницу. - Тьма... - прошептала она. После чего стала про себя читать стих, который был одним из её любимых.
"В провалах грусти, где ни дна, ни края, Куда Судьба закинула меня, Где не мелькнёт весёлый проблеск дня, Где правит Ночь, хозяйка гробовая, На чёрной мгле я живопись творю, Всегда язвимый богом ядовитым, И как гурман с могильным аппетитом, Своё же сердце к завтраку варю. Но что-то вдруг блеснёт, начнёт светиться, И вся - добро, вся - излученье звёзд, Восточных граций юная царица, Является - уже во весь свой рост - Она ли? Да! Она по всем приметам: И тёмная, и брызжущая светом".
Как только она дочитала, раздался звонок мобильного, по мелодии было слышно, что это Мамору. Захлопнув книгу, девушка схватила телефон, но без тревоги, ведь она была уверенна, что, если бы с мужем что-то случилось, она бы непременно почувствовала. - Алло, - ответила девушка. - Любимая, приезжай скорее, у нас тут аврал, - сетовал парень, - начальник всю душу вытрясет, если мы сегодня же не разберёмся с делом. - Мамору... - проскулила Усаги в трубку. - Ну ладно, скоро буду. Девушка наспех собралась и, вызвав такси, выскочила из дома. Она нутром чувствовала, что именно с полицией связан её сон, который стремительно переходил в реальную жизнь. Добравшись до здания полиции, Усаги показав пропуск дежурному, буквально понеслась по коридорам. Ведь тут её знали все, и каждый хотел задать хотя бы один, самый главный для них вопрос. - Ну, слава Богу, - расплылась в улыбке девушка с короткими, пшеничными волосами, которая больше походила на парня. - Привет, Харука, - так же искренне улыбнулась Усаги. - Кофе с пончиками? - Сначала покажите мне свой аврал, - отказалась Усаги, желая поскорей взглянуть на то, что не даёт покоя мужу, ведь возможно это связанно с её снами. Но оказавшись рядом с мужчиной в наручниках, разочарованию Усаги не было предела. Ещё не успев притронуться к нему, девушка почувствовала, что это обычный, очередной маньяк. Тяжело выдохнув, Усаги села на стул напротив подозреваемого и взяла его руки в свои, закрыв глаза. Прошла минута, как Усаги заговорила. - Блондинка, задушил, труп в лесу, - Усаги запнулась. - Рядом озеро, - Мамору с Харукой переглянулись, и Мамору закивав, что-то записал в блокнот. - Брюнетка, короткие волосы... В погребе его дома, задуш... Но договорить Усаги не успела, как мужчина, буквально сорвавшись с места, попытался вцепиться в Усаги, с диким воплем: - Убью, сука, убью! Но привыкшие к подобному Мамору и Харука вовремя остановили преступника, глаза которого метали яростные молнии. - Убью! - последний раз выплюнул мужчина в тот момент, когда его стали выводить под руки.