- Бруш, я тебе сразу сказал, что с этим делом и с пацаном что-то не так, – ответил ему худощавый плюгавенький мужчина с криминальной рожей и бегающими глазами.
- Когда ты сказал, что молокосос какой-то странный и ты его опасаешься, я подумал, что ты сбрендил.
- Убедился? Ты видел, как он ходит? Не каждый матёрый рейнджер так двигается. Он меня сразу срисовал.
- Угу, – задумчиво протянул Бруш.
- Как он их положил без оружия, за три удара сердца. Ты бы так смог?
- Ладно, – махнул рукой воин, – смог, не смог. И не такое в легионе мог. Что делать с ним будем?
- За него попросила одна непростая дамочка, и деньги хорошие. Нельзя в отказ идти.
- Да ну, какой отказ? Надо Волка взять.
- Волк половину потребует. А то, может, и нас прикопает рядом с пацаном, – заёрзал Хмурый.
- Ты глаза парня видел? Он уже нас приговорил. Не удивлюсь, если дамочку тоже.
- Бруш, ты испугался? – нервно хихикнул Хмурый.
- Ой, да перестань, – поморщился бывший легионер. – А то тебя не впечатлило, как он резал тех троих?
- Ладно, согласен, пошли к Волку, – поднимаясь, сказал Хмурый. - Есть маза, что пацан на днях из города сваливает.
Глава 19
Утро выдалось хмурым, чему я сильно обрадовался. Идти в латах по солнцепёку то ещё удовольствие должно быть, такого опыта у меня не было. Умылся и спустился завтракать.
- Доброе утро, бабушка, – поприветствовал я Лиру.
- Не такое и доброе, – буркнула в ответ женщина. – Вот объясни, Эван, зачем тебе в лес идти?
- Я уже говорил. На охоту, мне нужна практика, если хочу стать рейнджером.
- Говорил он, – пробубнила Лира. – Рассказать кому, не поверят: ребёнок один в Великий лес идёт на охоту. Рейнджером он стать хочет.
- Да ладно вам, бабушка, ничего там страшного нет. Лес как лес. Тихо, спокойно, птички поют, – парировал я, наворачивая кашу с колбасками. – Очень вкусно, спасибо.
- Ты меня за дуру-то не считай, – упёрла она руки в боки и нахмурилась. – Великий лес у него обычный. А воины, которые постоянно в нём гибнут, так не думают.
- Всякое, конечно, бывает. А сколько в городе гибнет каждый день? – я отхлебнул чая из большой чашки.
- Ой, – махнула она на меня рукой, - в городе-то одно, а в лесу - совсем другое.
- Не поспоришь.
- Вот только попробуй не вернуться! Я… не знаю, что сделаю, – женщина отвернулась к печке и стала что-то остервенело тереть. – Мужчины, не сидится им в тепле и сытости.
Под бубнёшь бабушки Лиры я закончил завтрак, поблагодарил и удалился наверх собираться. Через полчаса облачился в стёганку, бригантину, надел наручи, обвязал их лентами из зелёного сукна. Руки ощутили тяжесть металла, двигать ими сразу стало некомфортно. Три килограмма, а то и больше, на каждой руке не шутки. Переборщил, пожалуй. Буду использовать для тренировок, но боевые должны быть легче.
Наплечник и налокотник не стал надевать, закрепил на рюкзаке верёвками. Уложил в него походную мелочь, котелок, флягу с водой и провизии немного как НЗ. Надел рюкзак и спустился вниз. На первом этаже стояла Лира и промакивала платочком уголки глаз.
- Ой, да ладно вам, – поморщился я. – Обычный поход на пару дней на природу.
- Почему ты такой взрослый, Эван? – всплеснула руками женщина.
- Жизнь такая. Не хороните раньше времени. Всё будет нормально, – я помахал рукой, выходя за двери дома.
Направился к воротам из города, которые выходили на сторону Великого леса. Заметил, как сорвался пацанёнок лет семи и куда-то резво убежал. Проходя через ворота, ловил на себе недоумённые взгляды стражников. Не удивительно, подросток один выходит из города в сторону леса. В зелёной пятнистой бригантине, такой же стёганке, штанах и с рейнджерским рюкзаком за плечами. На поясе кинжал, больше оружия никакого не видно.
Отдалившись от города метров на пятьдесят, оглянулся и увидел трёх мужиков, выходящих из тех же ворот. Троица вела лошадей под уздцы. Два воина в облачении, похожем на легионерское, и щуплый мужичок в стёганке. Ну и отлично, душегубы будут действовать за городом, это намного удобнее, чем устраивать разборки на улице, где полно свидетелей.
Я беззаботно продолжал путь. По мере отдаления от городских стен встречалось всё меньше людей, повозок, телег и всадников. Через час пути, примерно километра четыре протопал, показался хутор домов на десять. Это было последнее поселение перед кромкой Имперского леса. До хутора было около пары километров, за ним ещё столько же и лес. На дороге никого не было, кроме меня и троицы преследователей. С правой стороны, метрах в двухстах, качались деревья на ветру. Маленькая рощица в чистом поле. Туда я и свернул. Переться в лес с хвостом из злыдней не видел смысла.
В планах у меня был бой с воинами, чтоб понять свои силы и возможности. Опасения, конечно, имелись, но у меня была моя ци. В любой момент смогу бросить в них сгусток энергии и попытаться сбежать, пока он скачет. Так себе план, но сидеть безвылазно в городе я не мог. Да и там подкараулить легче лёгкого. В толпе ножом под рёбра ткнуть много ума не надо.
В рощице сразу нашлась удобная полянка. Сбросил под деревом рюкзак, надел наплечники, налокотники и латные перчатки. В землю воткнул тотем малого лечения, сел рядом с ним, положил руку на руны и принялся ждать гостей.
Через пять минут на полянку вышла троица преследователей. Воины отдали поводья лошадей плюгавому и вышли на середину. Я напитал руны тотема силой.
Один из воинов - вчерашний невысокий крепкий мужик, вооружённый стандартными мечом и щитом легионеров. Второй - высокий бугай с полуторным мечом и баклером на поясе. Опасный, двигается легко и плавно, несмотря на доспех. Интересно, они одновременно нападут?
- Что надо, уважаемые? – поднимаясь, спросил я.
- Не ломай комедию, – вытаскивая меч, сказал коренастый воин.
- Кто меня заказал, хоть скажете?
- Кодекс не позволяет разглашать имя заказчика, – подходя к товарищам, сказал плюгавый. Он уже привязал лошадей на краю поляны.
У меня губы сами собой искривились в презрительной улыбке. Видимо, здоровый воин был невысокого мнения о своих товарищах. Толкнул обоих в мою сторону, после чего скрестил руки на груди, показывая, что принимать участия пока не будет. Это он молодец, со всеми одновременно драться мне очень не хотелось.
Низенький легионер поднял меч и щит, сделал шаг ко мне. Плюгавый скривился, зыркнул на здоровяка и нехотя вытащил два ножа с локоть моей руки размером. Начал обходить меня по дуге.
Я дождался, когда они отдалятся друг от друга и прыгнул с места в сторону уголовника. Он среагировал, начал полосовать воздух ножами перед собой. Приземлившись рядом с ним, левое предплечье подставил подего правую кисть. При этом его левая рука оказалась занесена над головой. Я начал поворот через левое плечо, правая рука описала круг градусов в триста, и латная перчатка врезалась в голову над ухом плюгавого. Он пытался увернуться, но скорости не хватило. Мужик рухнул как подрубленный.
Пока он оседал, я оценил, что легионер уже рядом, и занёс меч над головой. Моя правая нога по инерции разворота ушла назад, и, скрутив тело, я кувыркнулся вперёд. Меч свистнул за спиной. Вскочил на ноги, повернулся и встал в стойку. Легионеру помешал преследовать меня его подельник. Он переступил через тело, но потерял время.
Мужик сразу же пошёл в атаку. Пару раз я увернулся от меча и попытался войти в ближний бой, но натыкался на защиту. Легионер меня блокировал щитом и пытался проткнуть выпадом снизу. В последний раз меч скользнул по бригантине на мне. Я попытался воспользоваться моментом, пробиться ближе. Но мужик опять закрылся щитом и, развернув меч в руке, возвращая его в исходную позицию, резанул по моей правой руке. Меч проскрежетал по наручу. В этот момент я левой рукой широким хуком двинул его по шлему. Удар вышел тяжёлым, но бесполезным, осталась небольшая вмятина, и всё. Отпрянули друг от друга, замерли на мгновение и опять бросились в атаку.