Критика парапсихологии, плюрализм мнений в науке — вещь нормальная. Амбициозность — этот продукт бюрократического государства не дает развития цепной реакции альтернатив, непременному условию нормального духовного развития. Увы, у нас еще есть мэтры науки, амбиция которых подавляет истину.
Скажем, в печати недавно опять появились резко критические, хулительные отзывы о телепатии. Здесь надо различать две вещи. Есть, конечно, немало шарлатанов, жульнической мошкары, которая вьется вокруг живого, интересного дела, затмевая его суть. Бороться с нею, разумеется, надо. Но когда всех, кто занимается. феноменами человеческой психики, огульно начинают называть шарлатанами, это вызывает протест.
Почему разговор о пограничных областях непознанного всегда скатывается на парапсихологию? Ведь паранормальные явления психики, на мой взгляд, — не самое необычное, что встречается в природе. Не потому ли, что парапсихологические феномены чем-то необъяснимо близки лично каждому из нас? Скажем, события в Бермудском треугольнике, конечно же, интересны, но мало кто из нас там предполагает быть. А вот целительство или телепатия может коснуться каждого.
Сейчас, когда мы не в предвзятой, а, напротив, в очень спокойной обстановке можем обо всем этом толковать, видны и широта, и глубина тех проблем, которые мы относим к парапсихологии.
Попробуем классифицировать наблюдаемые парапсихологические явления. Судя по их существенным признакам, можно выделить три уровня. Первый — это уровень реальных физических моделей. Полученные с их помощью прямые экспериментальные данные подтверждают правомочность тех явлений, которые еще двадцать лет назад казались чуть ли не чудесами. Сюда относятся ясновидение, или близковидение, кожное зрение и тому подобные феномены. Путем прямых физических экспериментов удалось доказать, что ясновидение коррелирует, причем очень жестко, с интенсивностью излучения биологических объектов в инфракрасном диапазоне. Впрочем, я далек от мысли, что даже на этом низшем уровне парапсихологических феноменов все эффекты сводятся только к физическим явлениям.
Второй уровень связан с созданием потенциальных физических или математических моделей. Примером здесь служат телепатические явления. В моей книге «Теория биологической информации», изданной в 1981 г. в Москве и только что вышедшей в США, мне удалось обосновать внутренне непротиворечивую физическую теорию. Соответствующие математические соотношения и количественные оценки, приведенные в ней, согласуются с наблюдаемыми явлениями телепатии. Однако на этом уровне ни реального физического эксперимента, ни реальной физической модели, которая соответствовала бы этому парапсихологическому феномену, пока создать не удалось. Одна из причин — нет соответствующих приборов.
Я не философ, но тем не менее здесь, в окружении, профессоров философии, все-таки рискну предпринять выход на границу философии и физики, чтобы поговорить о третьем уровне, который я называю психологическим. Эта категория феноменов в принципе не сводится к явлениям физическим.
Свою позицию я обосновываю так: в наших взаимоотношениях с окружающей действительностью существует ряд взаимодействий, которые принципиально не сводятся к физическим. Здесь бессмысленно искать какие-либо физические аналогии и корреляции. Ведь речь идет об интуиции, образном восприятии и о том, что, скорее всего, относится к сфере искусства. К этой категории парапсихологических феноменов принадлежит, например, дальновидение. Этот уровень в наибольшей степени привлекает внимание философов, ибо не исключено, что, может быть, именно здесь (перефразируем заглавие одной из известных книг!) «сокрыта проблема материализма без берегов…»
Если встать на такую точку зрения, то, во-первых, ряд явлений окружающего нас мира принципиально несводим к физическим (или к материальным. Впрочем, это дело философов — заниматься конкретизацией и детализацией). Второй принципиальный момент связан с методологией изучения парапсихологии. Представителям естественных наук, как известно, присущи скепсис, изначальное сомнение. Поскольку в области парапсихологии естественников работало больше, чем гуманитариев, то первые, изучавшие проблемы парапсихологии, привнесли своих профессиональных навыков больше, чем вторые, начиная с сомнений.
Так вот, я убежден: при изучении парапсихологических феноменов надо исходить из иных принципов. Надо встать на позицию доверия, если не веры… Как это ни парадоксально звучит в научном кругу.