— Нет у меня никакого аппендицита!
— Это вам так кажется. Поверьте, я специалист, мне виднее.
— Ты, придурок! — заревел Иван. — Аппендицит мне еще в армии вырезали, я вспомнил!
— Да? — удивился тот.
— Ты чё, не слышал? — с угрозой спросил бандит.
— Слышал. А что товарищ делал в приемном покое? Впрочем, — он махнул рукой, — это неважно. Важно то, что теперь можно слегка расслабиться.
— Как?
— Вы спирт пьете?
— Нет, грызу, блин! — огрызнулся Александр.
— Вот и чудненько!
Виктор Степанович обрадовано поставил на простыню литровую бутыль с приклеенной бумажкой, извещающей, что внутри содержится яд.
— Чё за отрава? — озабоченно спросил бандит.
— Чистый медицинский спирт.
— Наливай.
— А что, развести не надо?
— Как это? Это чё, прикол такой, да? — на круглом лице Александра читалось искреннее изумление.
— Нет, это не прикол, — вздохнул врач. — Это патология. Национальная трагедия.
— Чё еще за фигня? — спросил бандит и взял в руку наполненный до краев одноразовый стаканчик.
— Все пьют. Все деградируют. А потом попадают к нам. Или в морг.
— Тьфу ты! — Александр даже сплюнул. — Ты чё каркаешь под руку?
— Неужели вы думаете, что от моих слов что — нибудь зависит? — заинтересованно спросил врач.
Тот ничего не ответил, так как был занят чрезвычайно важным делом. Залпом выпив спорт, он вдруг закашлялся, схватился за горло и посинел лицом.
— А… кха! Сво… лочь! Да я…!
— Что с вами?
Виктор Степанович с ещё большим интересом взглянул на него. Потом вроде как спохватился и еще раз внимательно изучил наклейку на бутыли.
— Опс! — произнес он. — Ошибочка вышла.
Александр округлил глаза, кое-как продышался и смог наконец разборчиво сформулировать свою мысль.
— Отравил, сука!!! — заорал он. — Чё ты мне подсунул, гад?
— Спирт.
— А чё тогда за ошибочка?
— Шутка. Пошутил я.
Шутка?! Так и убить недолго! Ты почему не предупредил, что спирт неразбавленный?
— Как это не предупредил? Я же предлагал развести.
— Не, ну ты в натуре, идиот. Спирт развести он предлагал! Я вот тебя сейчас самого разведу! А может тебя подослал кто? Колись, падла!
Александр подозрительно прищурил глаза и потянулся к поясу, видимо в надежде обнаружить там пистолет. Но того не оказалось, и он сунул руку за пазуху, явно беря пушку.
— Мочи его, Санёк! — крикнул из коридора Иван. — Знаю я таких шутников-приколистов. Погоди, я щас встану.!
Вновь раздался страшный грохот и он, по-собачьи, то есть, на карачках, вполз в кабинет.
Виктор Степанович водрузил очки на нос и многозначительно произнёс:
— А ведь нет у вас пистолета.
— Откуда ты знаешь? — удивился Александр и вытащил руку из-за пазухи.
— А я телепат.
Врач плеснул в свой стаканчик немного спирта и протянул его Ивану.
— На, ты ведь этого хочешь.
Тот подполз к стоящей у стены кушетке, взгромоздился на нее и взял стакан.
— Нет, — сказал он. — То-есть да. То-есть… не совсем, чтобы…
— А как это? — спросил Александр, наморщив шарообразный лоб.
— Что?
— Ну, это… телепат? Психопат знаю, телефон знаю, а телепат… Это чё, телефонный психопат, что ли? Психоз по телефону? Слушай, папаша, это круто! Иной раз, в натуре, так скучно бывает, что охота нервы пощекотать.
Виктор Степанович от удивления раскрыл рот. Подобной интерпретации он еще не слыхивал.
— Слушай! — продолжал Александр. — Ты мне телефончик-то свой черкани, я, как соскучусь, позвоню, ты мне жути нагонишь. Идёт?
— Идёт, — ошеломленно пробормотал врач и машинально накарябал на клочке бумаги номер своего сотового телефона.
— А сколько за минуту базара берешь?
— Ну… я…
— Короче, вот тебе задаток и месяц будешь обслуживать бесплатно.
Александр достал из лопатника пачку баксов, не считая отслюнявил несколько бумажек и бросил их на стол. Врач среагировал молниеносно — зеленые пятна долларов в какую то долю секунды растворились в карманной глубине его халата, после чего взгляд его приобрёл несколько маслянистую окраску.
— На вот, возьми мою визитку, — сказал Александр. — Короче, ребята, я так думаю, за это стоит выпить.
И тут, будто вдруг что-то вспомнив, он повернулся к Ивану:
— Эй, слышь, а чего это твоя жена тебя Лёшей называет?
— Как? — не понял тот. — Когда?
— Да вот сейчас. Я к ней в палату зашёл, а она меня Лёшей назвала.
— Ну?
— Чё ну?
— При чём тут тогда я? Сам сказал, что она тебя так назвала.