Только они забывали добавить, что "солнечные насосы" изготовлены на других планетах и что за последнее десятилетие в разных концах Единых Миров построено еще с десяток подобных установок. Толпы люмпенов поверили нацистам, и в ночь большого погрома парламент планеты принял решение о выходе Монтеплато из состава Империи.
Агония сепаратизма продолжалась около двух лет. Когда Монтеплато перестал отсылать плазму соседям, прекратился и встречный поток товаров. Необходимые изделия начали синтезировать на месте, но требовались грамотные инженеры и много энергии, а где их взять. Приехавшие с других миров специалисты, те, кого не перебили погромщики, поспешили вернуться на безопасные планеты Империи, а "солнечные насосы" без запчастей быстро выходили из строя. Деловые люди попытались наладить производство дефицитных товаров, однако эффективность наших работников была невелика, поэтому продукция получалась ужасно дорогой при непозволительно низком качестве.
Правители оправдывались, что во всех бедах виновны спецслужбы Земли, и какое-то время им по привычке верили. Однако даже самым тупым фанатикам хотелось жрать, одеваться и вообще жить хотя бы с минимумом комфорта. Резко подскочила преступность, безработные люмпены грабили состоятельных граждан. Власть ответила террором против тех, кто вчера был главной социальной опорой наци. Режим Упыря пошатнулся.
И тогда здоровые силы народа подняли восстание. Ополченцы северных кланов внезапной атакой захватили антенну дальней связи и послали Земле призыв о помощи. В тот же день появились корабли с десантом, и солдат Империи встречали как избавителей. А вчерашние "отцы нации" бежали с планеты, подставив под выстрелы правительственных флотилий десятки кораблей с мирным населением. Под прикрытием этого живого щита почти полсотни транспортов сумели прорваться в ближайшую ЧД, увозя многих виновников геноцида и прочих бедствий, постигших мой Монтеплато.
Главарей нацистского режима судили заочно, приговорив к суровым наказаниям. Империя потребовала экстрадиции преступников, но власти малых планет заупрямились, предоставив убежище палачам, бежавшим с Монтеплато, Брахмы, Зиянды, Авалона. И тогда отряды мстителей, которых кое-кто называет "охотниками за головами", стали отстреливать их, как бешеных собак...
Корабль, на котором меня везут, покачивается, пробираясь по ЧД-трассам. Пытаюсь прикинуть маршрут - вроде бы мы находимся в районе скопления Волчий Клык, не слишком далеко от территориального пространства Единых Миров. К сожалению, к приборам меня не подпускают, а по собственным ощущениям точную карту не вычертить.
И тем не менее я должен вырваться. Не важно как - учинить бунт на борту, обмануть тюремщиков, перебить их. И ни в коем случае нельзя капитулировать из страха перед физической и огневой мощью врага. Неравенство сил - предрассудок, унаследованный генетической памятью от первобытных предков.
Как там говорят наши младшие братья по разуму с Просперити? Бог создал людей разными, Эйб Линкольн дал людям свободу, а Сэм Кольт всех уравнял. Золотые слова! Значит, остается добыть оружие, а этого добра в Галактике хватает с избытком.
2. Планета дождей
Я с трудом уснул на жестком лежаке, но уже через полтора часа меня разбудили грубыми толчками и повели в сторону кормы. По дороге мне удалось выглянуть в иллюминатор, на котором почему-то была открыта внешняя заслонка.
- Шевелись, подонок, - лениво скомандовал конвоир, ткнув мне в плечо электрошоке вой дубинкой.
Я послушно зашагал по коридору. Хватило единственного взгляда, чтобы узнать Улье - суверенный слабозаселенный мир в системе Ориона-47. Нигде больше ЧД не расположены так близко к обитаемой планете - всего миллион километров. Улье и его ЧД вращаются вокруг общего центра масс, который, в свою очередь, летит по сильно вытянутой эллиптической орбите вокруг голубого субгиганта около часа пути при стандартном десятикратном ускорении.
И еще - нигде нет таких мрачно-зеленых туч. Дождливый сезон продолжается здесь две трети местного года, который длится около шестисот земных суток. А какие тут сутки? Не помню. Кажется, чуть длиннее, чем на Земле.
Эта планетка - пристанище всякого эмигрантского сброда. Я слышал, что на Улье перебралось около миллиона беженцев с Монтеплато. В основном члены кланов, поддерживавших режим наци. И еще примерно такое же количество отребья прибыло с Авалона, Зиянды и других мест, где происходили кровавые эксцессы. Короче говоря, эмигранты составляют едва ли не большинство местной популяции.
Идеальный плацдарм для организации тайной базы. С другой стороны, такие планеты не могут не привлечь внимание спецслужб. Наверняка за Ульсом присматривают разведки Империи, Ориона и прочих уважающих себя государств. Если здесь есть лагеря мятежников, возле них обязательно должны расположиться резиденты соответствующих земных ведомств: Комитета оборонной информации, Департамента зарубежной политики и Службы внешней безопасности. Значит, есть шанс связаться с кем-нибудь из этой компании.
Такие мысли опасны. Они убаюкивают надеждой, будто меня спасет кто-то посторонний. Однако в реальности все выглядит иначе: я должен спасти себя сам. Знать бы только, как это сделать.
Меня приводят в отсек-накопитель, расположенный перед шлюзом. Наверное, скоро пересадка на паром, который спустит нас на планету. Из этого помещения не сбежать: кроме Хаджи Альфонса и Розетты, я вижу десятка два неприятных физиономий. Половина пассажиров одета в тюремные робы и украшена наручниками, другая половина носит униформу и вооружена. Проще говоря - конвоиры и конвоируемые.
Судя по вибрациям корпуса и колебаниям силы тяжести, "Гипербола" завершает торможение. Меня не трогают, что дает возможность время от времени поглядывать в ближайший иллюминатор. На орбите Ульса не должно быть серьезной инфраструктуры, но однажды я заметил мелькнувший неподалеку корабль. По-моему, это был старый корвет земной постройки типа "Коршун". Таким машинкам здесь вообще нечего делать - считается, что они давно отправлены на слом.
Несколько охраняемых громил уголовного облика, собравшись кучкой, разглядывают меня и шепотом переговариваются. Потом один из них затевает странную жестикуляцию: шевелит пальцами, дергает щекой, хватает себя за нос и ухо. Судя по всему, это знаменитый тюремный семафор, столь часто упоминаемый в боевиках и детективах. Увы, я этой азбуке не обучен.
- Прекратиты - рявкает стоящий поодаль охранник с офицерскими погонами. Попадете в казарму - болтайте сколько влезет.
Тюремные ветераны не обращают на этот окрик ни малейшего внимания. Последовала новая серия условных сигналов, после чего лысый рыжебородый детина делает шаг в мою сторону и громко спрашивает:
- Браток, закурить не найдется?
- На корабле курят только в специально отведенном помещении, - машинально брякаю я.
Воспользовавшись очередным толчком корабля, бородач очень натурально делает вид, будто потерял равновесие, и оказывается рядом со мной. Следивший за ним охранник тоже делает шаг, но вплотную к нам подойти не решается. Рыжебородый тихо продолжает:
- На чем попался?
- На глупости, - бурчу я. - Забыл об осторожности Он сочувственно хмыкает, на его свирепом лице появляется устрашающая улыбка.
- Все мы без вины за решетку попали... На тебе какие статьи висят?
- Вроде ничего особенного... - Внезапно соображаю, что криминальные попутчики приняли меня за своего. Мигом вспоминаю, чем занимался на нескольких (в том числе необъявленных) войнах, и с чистой совестью говорю: - Если брать по-крупному, то многочисленные убийства, мародерство, заговор с целью насильственного свержения законно избранного правительства, угон транспортных средств и еще кое-что по мелочам вроде злостного уклонения от уплаты налогов.