– Рад, что тебе нравится вид, но, – мозолистые пальцы скользнули по её щеке и повернули её лицо обратно к нему, – смотри сюда.
У Саванны не было выбора. Из-за того, что она снова стала фокусом его тёмных глаз, которые регистрировали каждую деталь, она чувствовала себя совсем беспомощной перед ним. Всё, что у неё осталось – это южно-штатская находчивость. Поэтому она использовала свой козырь.
– Ты оказывается строгий, что касается зрительного контакта, Бьюрегард.
Он улыбнулся, но не выпустил её из поля зрения. Вместо этого их пальцы сплелись, и он вжал руки Саванны в матрас по обе стороны её головы.
– Я во многом строг.
После этого Бью пустил в дело свои умелые бёдра и заставил её вознестись до небес после череды быстрых толчков, и всё, что Саванна могла делать – кричать его имя.
Твёрдые губы накрыли её губы и поглощали каждый вскрик. Незамедлительно ритм изменился. Глубокие толчки перешли в совершенно новую дробь из желания. Большое тело Бью застыло, дрогнуло, а потом его поцелуй изменился. Стон Бью ворвался в её рот в тот момент, когда его освобождение влилось в её тело.
Несколько минут прошло, пока стук сердца Саванны нормализовался. По крайней мере она думала, что это её сердце. Девяносто килограмм стального мужчины лежали на ней, и равномерное биение, которое ощущалось на её рёбрах, могло исходить и от него. Глубокий, удовлетворённый вздох раздался между ними. Скорее всего, его. Саванна закрыла глаза и сконцентрировалась на сладком моменте. Крепко ухватилась за него.
Когда Бью поцеловал чувствительное место рядом с её ухом, ей стало щекотно, и она пошевелила пальцами, которые всё ещё были переплетены с пальцами Бью.
– Спасибо, что ты обо мне заботишься.
– С превеликим удовольствием. – Он слез с неё и притянул к себе. – Но я думаю, что мы оба знаем, что это ты та, кто обо мне заботится.
Глава 17
Бью направил свой «Юкон» на круговой въезд к дому родителей и остановился на парковочном месте рядом с гаражом кирпичного дома в колониальном стиле с чёрными ставнями и тёмной кровлей крыши. В передней части сада доминировали два огромных клёна. Венок с большим красным бантом украшал входную дверь, а праздничная ёлка приветствовала из большого окна в гостиной. Если не брать во внимание рождественские украшения, всё выглядело так же, как и в последний его визит в октябре, когда он помогал им на выходных при переезде.
Его родители прислали по е-майлу фотографии готового подвального этажа, поэтому он знал, что первое впечатление может быть обманчивым. Одна часть его сравнивала себя с этим домом. Возможно, внешне он тоже выглядел как обычно, но внутри он изменился. Последний раз Бью приезжал в гости один и был доволен этим. Ну, «доволен», конечно, громко сказано. Скорее, укреплён в себе. Приятно безэмоционален. В этот раз его чувства никак нельзя назвать укреплёнными и приятными. Причина этих изменений сидела рядом с ним на пассажирском сидении.
Уговор, который они заключили, казался таким простым. До смешного простым. Начало этой игры было чистой случайностью, а идеальный по времени шанс предлагал хороший конец. Только этот хороший конец ощущался не шибко хорошо. На самом деле, он ощущался как искусственная часть цельного плана. После рождественской вечерники с его коллегами, когда Саванна озвучила возможность заключения контракта с галереей «Мёрсер» и упомянула отказ от стипендии, ему фактически пришлось прикусить язык, чтобы не произнести эгоистичное и пугающее слово в его лексиконе – останься.
Исключено. Он знает, как справляться с притяжением. Неприятно, понятное дело, потому что ему не хочется испытывать ни к чему и ни к кому притяжение, но эту битву он проиграл ещё до того, как они обменялись больше, чем приветливыми улыбками. Мужчина не просит женщину остаться просто потому, что испытывает к ней притяжение. Слово «останься» означает, что он в ней нуждается.
А он не хотел в ней нуждаться, и он отказывался влюбляться в неё. Тем не менее каждый раз, когда он думал о Саванне, какая-то сломавшаяся клетка у него в голове нашёптывала слово «останься». Бью развернулся к Саванне и вздрогнул от неожиданности, когда увидел, что она на него смотрит.
– Ты выглядишь, как Брюс Беннер за момент до превращения в Халка.
– Не правда!
Она стиснула зубы, наморщилась и прорычала, чтобы подразнить его:
– Со мной всё нормально. – Но он не повёлся и специально расслабил мышцы подбородка. – Как ты?
Длинные вечера в ателье начали потихоньку сказываться на ней. Саванна проснулась сегодня утром с жалобами на желудок и слабостью, а потом моментально уснула в машине.
– Хорошо. Думаю, я победила во сне надоедливый вирус, который собрался меня одолеть. – Она выпрямилась и потянулась с наслаждением, потом скрестила руки над головой и выгнулась так, что только её бёдра и голова прислонялись к сидению.
Проклятье, так хорошо просто смотреть на Саванну! Она поймала его на созерцании, из-за чего уголок её губ приподнялся.
– Если мы сделаем то, о чём ты сейчас думаешь, прямо тут на переднем сидении твоей машины, которая припаркована на въезде к дому твоих родителей, тогда Санта Клаус внесёт нас в чёрный список на всю оставшуюся жизнь.
Саванна не знает, что его родители уехали на рождественский праздник в Чаттануга38.
– Они приедут домой только через пару часов, поэтому мы можем спокойно продолжить прямо здесь.
– Какое облегчение.
– Не торопись испытывать облегчение. – Бью вышел и хотел обойти «Юкон», чтобы открыть ей дверцу машины, но она уже встретила его у багажника с чемоданчиком в руках, где находились его костюм и её платье для рождественского ужина завтрашним вечером. – Если мы сделаем всё, что у меня на уме, ты всё равно окажешься в чёрном списке Санта Клауса.
– Быть в чёрном списке всё равно веселее.
Бью поставил её чемодан на колёсиках на землю и вытянул ручку. Потом закинул себе на плечо свою дорожную сумку.
– Ну хорошо. Тогда вперёд! Готовься к веселью! – Он оставил висеть предупреждение в воздухе и пошёл к дому.
Внутри он нашёл записку от мамы, в которой она перечислила всё съедобное, что есть в доме. Похоже, она полагала, что он приедет слепой и голодный. А ещё она упомянула сюрприз, который ждал на подвальном этаже. Это его беспокоило. Весь нижний этаж был перестроен. Неужели недостаточно этого сюрприза?
– О, вау! Выглядит здорово! – сказала Саванна, когда спустилась по лестнице. Бью не мог с ней не согласиться. Помещение, которое раньше ассоциировалось у него с полами, покрытыми линолеумом и стенами, отделанными под искусственное дерево, встретило его тёмным паркетом, белым мягким уголком, покрытым тканью от пыли, и плоским телевизором. На гладких стенах висели в рамках черно-белые фотографии достопримечательностей этого региона.
Саванна сняла обувь и подошла к фотографиям.
– Кто их сделал?
– Отец.
– У него хорошо получается.
– Я скажу ему, что ты его похвалила. – Он затащил их багаж через свежеокрашенную дверь в комнату для гостей, в которой стояла двуспальная кровать и имелась даже своя ванная комната.
Пока Бью ставил вещи Саванны возле светло-голубого кресла, она повесила платье в чехле в шкаф, а потом прыгнула на кровать. Толстое перьевое одеяло поприветствовало её с воздушным шелестом, и из подушек выпрыгнула большая книга в тканевом переплёте, оставленная там кем-то.
– Они сделали из подвального этажа настоящие небеса.
– В моём понятии на небесах должны быть высокие потолки, чтобы я не бился башкой о дверные проёмы.
Саванна положила книгу на колени и кинула в него подушку.
– Высота не проблема, если ты будешь находиться в горизонтальном положении.
Бью поймал подушку и бросил её обратно на кровать. Пружины в ней заскрипели, когда он встал коленом на матрас и опёрся на него рукой. Бью навис над Саванной. Он бы полностью на неё лёг так, чтобы его бёдра прижимались к ней, но потом заметил книгу у неё на руках.