– Каких-то два жалких пациента за четыре года, и они оба сами охотно слиняли. В обоих случаях – это была не моя вина.
– Один из них оказался в морге.
– Эй! Только послушай, как это звучит! Тот тип просто заблудился, он не умер!
– Один Бог знает, где окажусь я!
Бью опустил подбородок и посмотрел на неё через свои пушистые ресницы.
– Присмотри за мной. В радиологии тоже есть небольшой уголок ожидания.
– Я не хочу нарушать правила...
Её неуверенный взгляд упал на Исаака.
Медбрат пожал плечами.
– Нет никаких правил, которые запрещали бы сопровождать неженок на рентген. Лично я не думаю, что это странная просьба как-то связана со мной или пациентами, которых я якобы потерял. Скорее дело в том, что большой и злой Монтгомери мысленно бьётся в панике оттого, что ему придётся засунуть свою репу в трубу. Но если его нервную систему успокоит симпатичная дама, держащая его потную руку, пока он ждёт, то мне всё равно.
Бью прикусил язык. Он не боялся делать компьютерную томографию, но если сочувствие удержит её рядом с ним, то он подыграет.
– Я буду рад твоей компании, если ты не против.
Её кривая усмешка ударила ему прямо в пах.
– Конечно, я не против.
Потом она повернулась к Исааку и добавила:
– Идите вперёд.
Каблуки её серебристых... босоножек? Туфлей? Бью не знал, как они называются, стучали по линолеуму, сделанному под мрамор, пока она шла рядом с ним. Её «трахни-меня» обувь со вчерашнего свидания, так он предположил, делала его странным образом невероятно довольным, потому что он знал, что мистер Тридцать процентов теперь трахается сам с собой.
На одном из перекрёстков в коридоре они повернули направо и последовали указателям в радиологию. Исаак отвёз его в уголок ожидания, потом пошёл к стойке приёмной, чтобы показать свою обаятельную улыбку, после чего отправился на выход с прощальными словами «до скорого, приятель».
Саванна уселась на один из стульев рядом с его инвалидным креслом.
– Прости, что тебе от меня досталось.
Бью махнул рукой на её извинение.
– Да ладно. Ты же не специально целилась. Я тебя испугал. Ты просто последовала своему инстинкту самосохранения.
Снова между её бровей появилась морщинка.
– Знаешь, я ведь до сих пор не знаю, зачем ты пришёл в мою квартиру.
Признаться, что он пришёл пожаловаться на шум, сейчас казалось ему контрпродуктивным.
– Может, я хотел одолжить чашечку сахара?
– Ха! Ты не типичный «одолжи-мне-чашечку-сахара» сосед. С тех пор, как я поселилась рядом, мы обменялись меньше, чем парой слов. Я даже представить себе не могла, что ты тот самый покоритель женских сердец, который, когда мне было пять, решил удивить меня ездой на велосипеде без рук, а потом вмазался в забор гаража.
О, точно! Он это делал! Из-за её тихого смеха волоски на его руке встали дыбом. Бью представил, как её дыхание возбуждает другие части его тела, а потом заёрзал в своём инвалидном кресле, потому что его джинсы превратились в тесный бондаж, и в этом он был виноват сам.
– Ну и как? Сработало?
– Тогда, возможно, у меня и была слабость к крутым мальчикам, но сейчас я уже поумнела. С тех пор мы оба очень изменились... – Её взгляд заскользил книзу, что сразу вызвало реакцию определённой части тела, которая до сих пор хочет её удивить. Потом она снова посмотрела ему в глаза. – Очень! Мы однозначно знаем друг друга недостаточно хорошо, чтобы убедить наши семьи в том, что мы обручены.
Его стояк поник. Этому поспособствовало напоминание о лжи, которую он хотел преподнести своим родителям. Хорошая новость – Саванна всё ещё не отвергла возможность обмана. Плохая новость – она права. Но это не невозможно.
– Ты – Саванна Смит. Ты ненавидишь змей и любишь жёлтые стены и чёрные кружева.
Она засмеялась.
– Хорошо. Я беру свои слова назад. Ты описал меня несколькими предложениями. Но хочу сразу прояснить ситуацию! Я не забыла, как ты гонял меня по огородам и пугал той жуткой резиновой змеёй. Боюсь, между нами пролегла непреодолимая пропасть.
На его губах заиграла улыбка.
– Как ты можешь говорить такое мужчине, который впервые подарил тебе цветы?
Он до сих пор помнит о том, как собирал вместе с ней маргаритки в саду.
– Это были цветы твоей мамы, и они не искупают твоих подлых трюков со змеёй.
– Не так быстро, Смит! Я уже давно перерос времена со змеями.
– Примерно тогда, когда научился ценить чёрные кружева?
– Интересы мужчин постоянно развиваются. Жёлтые стены для меня не помеха, если это поможет.
– Очень мило с твоей стороны. – Улыбка осталась у неё на губах несмотря на то, что он по-прежнему видел в её голубых глазах много предубеждений. – Ты действительно веришь, что достаточно хорошо меня знаешь, чтобы разыгрывать подобный спектакль?
– Для начала нам нужно продержаться только этот день. Как я уже говорил, наши родители живут относительно далеко, и до января нам не придётся играть на публику каждый день. Что касается сегодня, ты недооцениваешь мою наблюдательность.
– Окей, Шерлок. Поведай что-нибудь обо мне.
Бью прошерстил свой мозг в поисках деталей. Письмо, которое лежало в кармане его штанов, снова пришло ему на ум. Он взял теснённый конверт от фонда «Соломона» по искусству и протянул его С.Е. Смит из квартиры номер двести два.
– Ты любишь искусство.
– Точно. А что это?
– Почтальон бросил его вчера по ошибке в мой ящик.
Саванна взяла конверт и засунула его в свою сумочку.
– По ошибке доставленная почта привела тебя сегодня ко мне в квартиру? Ты мог бы просто бросить его в мой почтовый ящик.
– Доставка почты была простой отговоркой. Моей истинной целью было попросить тебя сделать музыку потише.
– Ой, – её щёки покраснели. – Мне жаль. Я не знала, что мешаю тебе. Я была слишком сосредоточена на перестановке.
– Я так и подумал. Вчера ночью я слышал, как ты передвигала что-то туда-сюда.
– Вот, блин. Я, правда, дико извиняюсь! Я не охотилась за призом самой нервирующей соседки. Обычно я не шумная. Особенно ночью.
Это случилось не специально – нет, но в своей голове Бью услышал эхо её голоса из-за стены. Задыхающиеся отрывки: «Как хорошо! Ещё чуть-чуть! Почти... почти! О, нет! Ещё нет!».
– Ты удивишься, как далеко могут доноситься звуки, особенно ночью!
Глава 4
И какие же звуки могут удивительно далеко доноситься ночью? На её вопрос ответила слегка приподнявшаяся, тёмная бровь. Саванна прижала ладонь к своему пылающему лицу и громко простонала. Вот чёрт, разве порядочный сосед не сообщит девушке сразу, как только услышит такого рода помеху?
С другой стороны, что Бью должен был сказать? «Привет, мы как бы ещё не представились друг другу, но у меня чувство, что мы знакомы. По крайней мере я точно знаю, когда у тебя секс с твоим парнем».
Саванна полностью спрятала лицо в своих руках и спросила:
– Только тебя? Или я весь дом обеспечила дешёвым развлечением?
– Только меня. Я единственный, чья кровать стоит рядом с волшебной стеной, и я слышу что-то только в том случае, когда лежу в ней без музыки или включённого телевизора.
Ну, хоть что-то, но в целом совсем незначительное. Вчера в это время она радовалась предстоящему предложению руки и сердца Митча и празднику в кругу семьи на День благодарения с шикарной новостью в кармане, а сегодня у неё разбитое сердце и две пары родителей, радующихся несуществующей помолвке с мужчиной, который знает её, как шумную секс-леди по соседству.
Она опустила руки на колени и улыбнулась извиняющей улыбкой.
– Если тебя это интересует, то с моей стороны стены теперь будет намного спокойнее.
– Судя по твоей подборке музыки, вы с мистером Тридцать процентов расстались?
– Мистером Тридцать процентов?
Бью пожал плечами.
– По моим подсчётам. Как я уже упомянул, у дома есть уши.
– О, боже мой! Ты слышал, как часто я...