Медленно, неохотно я приоткрываю глаза и тут же издаю стон, потому что ужасный неоново-зеленый свет флуоресцентных ламп посылает лазерные лучи боли прямо в мои глазницы.
Мне удается держать глаза открытыми достаточно долго, чтобы посмотреть вниз и увидеть, что на мне ужасный больничный халат. Такой, из которого выглядывает задница. На нем облака.
Это говорит мне о двух вещах.
Я — пациент в больнице.
И я в аду.
Но как я попала в этот ад? Эта часть ускользает от меня.
Снова закрываю глаза, пытаясь заставить свой мозг разобраться в этой мути. Я помню, как разговаривала с... Мартином?
Нет. Марвином. Нет. Мэтью? Нет.
То, что я понятия не имею, как зовут того парня, на самом деле облегчение, потому что это нормально для меня.
Я снова заставляю себя открыть глаза и зову в пустую комнату:
— Эй, кто-нибудь?
Единственный ответ — монотонный писк аппаратов. Медленно повернув голову в сторону источника звука, я с тревогой понимаю, что подключена к одному из аппаратов через капельницу в тыльной стороне руки.
Не-а. Мне это ни капельки не нравится.
— Эй! — Я пытаюсь снова, на этот раз мой голос немного громче. Немного нетерпеливей. Отлично, очень нетерпеливый. — Здесь есть кнопка обслуживания номеров, которую я должна нажать?
Возможно, «обслуживание номеров» — не самая удачная формулировка, но, может быть, она раздосадует кого-то настолько, что они обратят на меня внимание.
Увы. Никакого ответа. Я поворачиваю голову к двери, намереваясь направить свой голос в сторону людей, у которых есть ответы.
Это движение оказывается огромной ошибкой. Я чувствую боль, которую могу описать только как то, что мой череп разрушается сам по себе, а за ней следует волна тошноты.
— Боже...
Я снова зажмуриваю глаза от зеленого света, потому что совершенно уверена, что самое зеленое, что есть в комнате — это мое лицо. Глубоко вдыхаю через нос и молюсь, чтобы тошнота не усилилась и не перешла в приступы рвоты.
К счастью, после того, что кажется вечностью, тошнота отступает.
Урок усвоен, я не двигаюсь. Вместо этого начинаю осторожно копаться в своих мыслях, пытаясь отсортировать самые последние воспоминания.
Так, посмотрим, что у нас есть...
Медленно движущиеся туристы.
Посыпка из «Старбакса».
«Серебряные колокольчики».
Майкл. Мэтт. Мартин.
Митч!
«Рокеттс».
Такси.
Скрежет металла.
На этом все заканчивается.
— Вот черт, — бормочу я.
Единственное, что имеет смысл, это то, что я попала в аварию. Могу только предположить, что виноват кто-то другой, а не мой водитель, потому что нью-йоркские таксисты не устраивают аварии.
Должно быть, затуманенность моего мозга понемногу отступает, потому что я наконец сообразила пошарить по грубым, тонким как бумага простыням больничной койки в поисках маленького пульта. По длительному пребыванию отца в больнице я знаю, что рядом с его бедром всегда был пульт дистанционного управления, когда ему требовалась помощь.
А мне определенно нужна помощь. Помощь выбраться отсюда.
Ненавижу больницы. Я действительно ненавижу больницы на Рождество.
Мои пальцы касаются прохладного твердого пластика, и я долго нажимаю на самую большую кнопку, пока не слышу приближающиеся шаги. Несмотря на то, что подошвы ботинок резиновые, я все равно ощущаю раздражение в походке.
И это кажется необоснованным. Это я привязана к кровати в халате, оголяющем задницу, а они свободны и поэтому не могут дуться.
Шаги останавливаются возле моей кровати, и я открываю глаза.
— Наконец-то, — бормочу я, медленно поворачивая голову в сторону медсестры.
Внимательно осматриваю ее.
Я очень уважаю всех медсестер, правда уважаю. За время болезни отца я познакомилась со многими из них и знаю, что это неблагодарная, изнурительная работа.
А также знаю, что даже самые милые медсестры могут быть немного раздражительными в конце своей смены. И очень раздражительными в конце двойной смены.
— Когда вы сегодня начали работать? — спрашиваю я.
Она пристально смотрит на меня.
— Простите?
— Ваша смена. Сколько она длиться?
Женщина выглядит смущенной, сверяясь с часами.
— Я освобождаюсь чуть меньше чем через час. А что?
— Ваша первая смена? Или вторая?
— Первая. Дорогая, вам что-нибудь нужно?
О, с чего бы начать? Мне нужно объяснение. Поездка на такси домой. Моя одежда.
Мой телефон! Боже мой. Что, если я пропустила звонок? Звонок от Гарри?
— Мне нужен мой телефон. Пожалуйста, — быстро добавляю я, чтобы заявить о себе, как о хорошем пациенте.