— Ответь мне на один вопрос: «Зачем ты это сделал?» — спросила Дарья, когда их уже никто не мог слышать.
— Такая умная и не догадалась? — ухмыльнулся он в ответ. — Бракованный из тебя Шерлок Холмс! Все же элементарно, мисс Ватсон! Пардон, миссис! Ты ж у нас замужняя дама!
Павел получил бы для симметрии еще один удар в челюсть, если бы не был готов к такому повороту событий и ловко увернулся. Он схватил Дарью за руки и прижал к стволу близстоящего дерева и с видом триумфатора поведал о своих истинных мотивах.
— Я знал, что это письмо вновь активизирует твою бурную фантазию, — сказал он ей в лицо. — И ты начнешь опять толкать в массы свои шизофренические идеи. Появятся недоверие, подозрения, обвинения…
Она попыталась вырваться, но силы были не равны.
- А я бы с радостью за всем этим наблюдал, периодически подливая масла в огонь, подкидывая новые «улики», наводя подозрения, — продолжал он. — Жаль, конечно, что ты так скоро обломала мне весь кайф, но я получил колоссальное удовольствие, наблюдая за вашей метушней.
Дарья оттолкнула его.
— Ты еще большая сволочь, чем я предполагала! Это не сойдет тебе с рук!
— Ты мне угрожаешь?
— Предупреждаю!
— Побежал за памперсами! Так испугался!
— Они тебе не помогут!
Великопольский хмыкнул, развернулся и с видом победителя вразвалочку пошёл к костру.
Через несколько минут к ней подошла Валя.
— Дарья Андреевна, извините, я была рядом и слышала ваш разговор с Великопольским. Ну, он и гад!
— Это ещё мягко сказано! — всё ещё кипя, ответила Дарья.
— Обидно, что ему всё сходит с рук!
— Так надо исправлять положение!
— Что вы имеете ввиду?
— Галочка, как на счёт — отомстить? — произнесла заговорщически.
- Дарья, я с вами! — так же шёпотом ответила Валентина.
— Умница! — Дарья пожала ей руку. — И давай на «ты».
— Давай! — Валя расцвела.
— Как думаешь, Валя, мы одни с тобой хотим ему отомстить?
Валя обернулась и посмотрела на людей в лагере.
— Думаю — не одни.
— Я тоже так думаю! — подмигнула ей Дарья.
И партизанский отряд под названием: «Страшная месть» начал свою деятельность.
За то небольшое время, когда все укладывались спать, в результате целенаправленных действий, которые провела Валя, к отряду присоединился Артур, у него просто не было выбора, и Вася. Нюсю решили не трогать, так, как она при первом же допросе могла расколоться. Эллу не взяли по причинам симпатии к «врагу народа». Фима о чём- то весь вечер спорил с Майей, потому пропустил последние события. Ростислав, наблюдая за странными перешёптываниями в лагере, подошёл к Воронцовой:
— Даша, что происходит?
— Ничего. А что?
— У вас такие загадочные лица, становится ясно, что вы что-то затеваете.
— Раз тебе всё ясно — иди, ложись спать!
Эта нагло брошенная фраза вывела его из себя. Он схватил её за плечи и развернул к себе:
— Дарья!
— Руки убери, я не твоя жена.
Какое-то время они стояли, глядя друг другу в глаза.
— Ты не представляешь, как я об этом жалею! — почти выдохнул он.
— На нас смотрят! — предупредила она, пытаясь отвести взгляд от его губ.
— Мне уже наплевать.
— А мне нет. Из нас двоих — я замужем!
— С каких пор ты стала такой правильной?
Она, наконец, высвободилась.
— Я всегда такой была, — ответила она, пытаясь привести в порядок дыхание. — Я не сплю с случайными мужинами.
Сердце почему-то билось как сумасшедшее.
Он вдруг улыбнулся.
— Мне нравится ход твоих мыслей. Я только мечтал об этом, а ты уже сказала.
— Никитин! — возмущению её не было предела. — Ты все разговоры сводишь к одному.
— Ты могла просто ответить на мой вопрос и не провоцировать.
— Я тебя провоцирую?
— Всем своим видом.
— Это, каким же образом?
— Ты слишком красива.
— Согласен! — сказал подошедший Станиславович.
Спорщики были так увлечены, что даже не заметили его приближения.
— Дарья Андреевна — красивая женщина! — продолжал Ершов грозно. — Но ещё и замужняя. Разойдитесь в разные стороны. И прекратите мне эти ваши шашни. Отношения выяснять в Москве будете. Не хватало мне на отдельно взятом острове семейных разборок и дуэльных поединков!
Ростислав сразу же ушёл и лёг спать. Но сон к нему не шёл, он просто лежал и через дверной проем смотрел на звёздное небо, размышляя о своей жизни, так круто изменившейся с появлением в ней Даши, его Даши.