Но внезапно он останавливается, замирает на месте и с удивлением, смешанным с ужасом, смотрит на раненого пассажира, которого несут по палубе; у него прострелена пулей грудь, и две его дочери находятся рядом с ним, посреди этой ужасающей резни, не думая об опасности, которой они подвергаются; одна поддерживает ему голову, другая целует ему руки. Пока эта группа не скрылась в люке, Рене не мог отвести взгляда от бледного лица раненого, которое искажали последние судороги агонии.
Раненый и его дочери исчезают из виду, а Рене все смотрит им вслед. Блеасу приходится с силой оттолкнуть его в сторону и, пустив в ход пистолет, застрелить англичанина, занесшего топор над головой молодого человека; только тогда Рене выходит из своего странного оцепенения и бросается в гущу англичан.
Стоя на фальшборте «Призрака», Сюркуф окидывает взглядом палубу «Штандарта»: она усыпана телами солдат в красных мундирах, но он с удивлением видит, что огромные борозды, которые образуются в рядах противников, тотчас же заполняются вновь. И тщетно его люди совершают подвиги: Кернош, держа в руках артиллерийский прибойник, орудует им, словно дубиной; каждый удар, который наносит бретонский силач, стоит кому-то жизни; но, несмотря на все эти чудеса храбрости, корсарам пока удалось продвинуться лишь до подножия грот-мачты.
Сюркуф, обозревающий, как было сказано, кровавую битву, приказывает выдвинуть из портов два 16-фунтовых орудия и зарядить их картечью, а затем, прежде чем англичане смогли заметить, что он для них приготовил, нацеливает эти два орудия на корму противника.
— Расступись на шкафутах! — кричит он своим зычным голосом.
Разгадав намерение своего капитана, корсары поспешно отступают к левому и правому борту, оставляя свободный проход для железного смерча.
Едва это передвижение заканчивается, раздается чудовищный залп, и оба орудия извергают картечь, усеивая мертвыми корму и ют «Штандарта».
Гибельные последствия этого урагана вполне способны были лишить англичан мужества, но капитан «Штандарта» вновь собирает их, а из главного люка выскакивают на палубу около полусотни свежих солдат. К несчастью для «Штандарта», Аврио и Гид, которым как раз в эту минуту доставили наверх полные корзины гранат, без счета бросают их на палубу; одна из них разрывается у подножия вахтенного мостика, и английский капитан ничком падает вниз.
— Капитан убит! — восклицает Сюркуф. — Капитан убит, пусть это крикнут им на английском, если кто-нибудь из нас умеет на нем говорить!
Рене в два прыжка вырывается вперед и, подняв окровавленный топор, кричит:
— The captain of the «Standard» is dead, lower the flag![2]
Этот приказ был отдан на таком превосходном английском языке, что флаг-офицер решил, будто его отдал старший помощник капитана «Штандарта», и подчинился.
Тем не менее битва была готова возобновиться; старший помощник капитана «Штандарта», узнав, что командир убит, выбежал на палубу, чтобы принять на себя командование кораблем, и призвал сражаться тех англичан, что еще были целыми и невредимыми. Невзирая на страшную бойню, происходившую на борту «Штандарта», на этом судне, которое перевозило солдат в Калькутту, оставалось еще столько же бойцов, способных держать оружие, сколько их было у победителей. К счастью, вся палуба еще была во власти корсаров; они сбросили старшего помощника и ту горстку людей, что последовали за ним, в твиндек и задраили за ними люки; пребывая в ярости из-за неудачи, которую он потерпел, и желая сражаться до последней крайности, старший помощник приказывает нацелить две 18-фунтовые пушки из укрытой в твиндеке батареи так, чтобы вышибить дно верхней палубы и похоронить Сюркуфа и его командный состав под ее обломками.
Услыхав шум передвигаемых пушек, Сюркуф угадывает этот замысел, приказывает открыть люк и врывается на батарею.
Там он едва не встретил свою смерть, пытаясь спасти жизнь юному корабельному гардемарину, который храбро защищался, хотя из нескольких полученных им ран уже хлестала кровь.
Сюркуф устремляется к юноше, намереваясь накрыть его своим телом, но тот, не поняв благородного намерения бретонца, бросается на него и пытается перерезать ему горло кинжалом. В это мгновение подбегает негр Бамбу, видит, что жизнь хозяина в опасности, и сильнейшим ударом пики закалывает несчастного гардемарина прямо в объятиях Сюркуфа, который принимает его последнее дыхание; Сюркуф наверняка был бы убит тем же ударом, если бы острие пики не наткнулось на металлическую пуговицу его куртки. На сей раз те, кто находился на батарее, сдались, подобно тем, кто находился на палубе.