На протяжении всего дня ветер был попутным и корабли, делая по двенадцать — тринадцать миль в час, обогнули мыс Доброй Надежды. У Игольного мыса маленькую флотилию подхватил порыв ветра, который стремительно понес ее к востоку, прочь от суши. Флотилия взяла курс на остров Иль-де-Франс и однажды днем опознала вдали Снежный пик.
Остров Маврикий, тогда еще носивший название Иль-де-Франс, был в те времена единственным прибежищем, которое французские корабли имели в Индийском океане.
В 1505 году дон Мануэл, король Португалии, решил учредить должность вице-короля, или генерал-губернатора, Индийского берега. Пост этот был доверен дону Франсишку ди Алмейде, который спустя пять лет, в тот момент, когда он направлялся в Европу, был убит близ мыса Доброй Надежды готтентотами.
Еще в первый год его губернаторства дон Педру ди Машкареньяш открыл острова Иль-де-Франс и Бурбон, но, насколько известно, за все то время, пока португальцы владели ими, то есть за весь XVI век, они не основали ни на том, на на другом острове ни одного поселения, и единственная польза, которую коренные жители Иль-де-Франса извлекли из визита чужеземцев, состояла в нескольких стадах коз, обезьян и свиней, выпущенных ими на острове; в 1598 году остров был отдан голландцам.
Поскольку Португалия перешла под власть Филиппа II, португальцы стали толпами переселяться в Индию. Воспринимая себя как людей, лишенных родины, одни из них провозгласили себя независимыми, другие сделались пиратами, а прочие поступили на службу к местным князьям.
В 1595 году Корнелис де Хаутман заложил основы голландского могущества в Индийском океане, которое так возросло там позднее.
Мало-помалу голландцам удалось захватить все португальские и испанские владения в Индийском океане, в том числе и острова Серне и Маскарен. Адмирал Якоб Корнелис ван Нек первым высадился на острове Серне в 1598 году, когда тот еще был необитаем.
Флот под командованием адмирала отплыл с Тексела 1 мая 1598 года; имена его кораблей сохранились до нашего времени: флагманский назывался «Маврикий», и по его имени был назван остров Серне. Голландцы знали этот остров лишь по названию; они спустили на воду две шлюпки с целью обследовать его и проверить глубину его гаваней, чтобы выяснить, могут ли они принять корабли большого водоизмещения; одна из этих шлюпок проникла в большую гавань, выяснила, что она имеет превосходную глубину и способна вместить полсотни кораблей; вечером матросы вернулись на флагманский корабль и привезли с собой несколько крупных птиц и большое количество мелких, которых можно было ловить голыми руками; матросы отыскали пресноводную реку, которая спускалась с гор и сулила изобилие воды.
Тем не менее адмирал, не зная еще, обитаем остров или нет, и не имея времени на разведку, поскольку на борту у него было много больных, приказал высадить на берег многочисленный отряд, которому было велено занять выгодную позицию, способную обеспечить ему укрытие в случае неожиданного нападения.
На протяжении нескольких последующих дней он посылал шлюпки, которым надлежало осмотреть другие части острова и выяснить, населен остров или нет; однако экипажи шлюпок, отправленных на разведку, не встретили никого, кроме чрезвычайно мирных четвероногих, которые бежали при виде них, и огромного числа птиц, которые до такой степени не ведали страха, что даже не пытались увернуться от тех, кто их ловил. Лишь обломки откидной палубы, ганшпуг и грот-рей свидетельствовали о том, что у берегов Серне потерпел бедствие какой-то корабль.
Вознесся хвалу Господу, даровавшему им возможность высадиться в столь красивой и столь надежной корабельной гавани, адмирал нарек остров Маврикием в честь принца Оранского, который был в то время штатгальтером Соединенных Провинций.
Одним из самых живописных мест на свете делали этот остров видимые со всех сторон высокие горы, которые были сплошь покрыты деревьями с ярко-зеленой листвой и вершины которых зачастую терялись в облаках, недоступные взору. Каменистая почва поросла настолько густым лесом, что через него невозможно было пробиться; там повсеместно встречались деревья с черной древесиной, подобные лучшим сортам эбена, а также с ярко-красной древесиной и с древесиной насыщенного воскового цвета; пальмы, которые матросы находили в огромном количестве, дарили спасительную прохладу, а их сердцевина по вкусу напоминала репу, и ее можно было есть с той же приправой, с какой едят этот овощ; наличие большого количества деревьев, произраставших на острове, позволило матросам соорудить удобные хижины, которые, в сочетании с целебным воздухом, помогли больным быстро пойти на поправку.