— Согласен, — уже спокойнее ответил Дерион. — Только сегодня забрал. У нас не принято дарить кольца… нет кольца покупают, но не такие… обручальных колец наши ювелиры не делают. Мне пришлось извратиться, чтобы объяснить им, что именно я хочу.
Коробочка распахнулась, явив взору два обручальных кольца с бриллиантами и лазуритами, что складывались в цветы невероятной красоты.
— Это ничего не меняет, — сглотнув ком, ответила я.
— Ты знаешь, кто такие Избранные, Алексия? Это двое, чьи души так похожи, что они составляют единое целое. Принц, — наткнувшись на мой взгляд, замер на мгновение и продолжил. — Я и Алия были теми самыми Избранными. Мы были Единственными друг для друга… смерть одного, означает смерть другого — ведь нельзя жить с половиной души. Но я выжил… О, не передать словами как я ненавидел Князя, когда, открыв глаза понял, что я жив, а она мертва. Ведь меня всё равно больше не было… Но я, вопреки всем законам, продолжал существовать с половинкой души. Жалкий обрубок в этом мире… эквейт без души. Единственное, что мне оставалось сделать, чтобы окончательно не сойти с ума (я был как никогда к этому близок), это отправиться в Дальние пещеры, лишь там я смог бы существовать. Она ведь рассказывала тебе про обряды, что происходят в её Пещерах?
— Кто?
— Богиня…. Конечно, говорила. Рассказывала, как ломала нас, делая совсем другими, перекраивая наши души? Мне она слепила новую… Очередной великий дар от Богини, которого я совсем не желал. Она не только перестроила мою суть, она взрастила мне новую душу, сваяла нового меня.
— Это невозможно, — ахнула я, всё ещё не в состоянии поверить ему.
— Возможно. Ты не видела, что стало с Принцем после того, как его спасли. От прежнего Риандо не осталось и следа. Бледный, сутулый, с диким взглядом потухших глаз, он ненавидел всех и себя в том числе, ругался, кричал, проклинал всех на свете. Думаю, Князь тогда раз сто пожалел, что спас его. Когда Принц ушёл в Храм, все вздохнули с облегчением. А, когда решил отправиться в Пещеры, по нему никто не скучал и не переживал. Наоборот, все как можно скорее стремились забыть этот неудачный эксперимент Князя. Поверь мне, если бы ты увидела того Принца — он тебе бы не понравился.
Дерион внимательно меня рассматривал, продолжая рассказ:
— Алексия, Лазоревый Принц и Дерион два разных эквейта — у нас разные души, разные сути. Да, конечно, у нас тело одно, память одна, даже часть души, та что не сгорела в пламени, одинаковая. Но мы всё равно разные… Мне больно вспоминать эту историю. Но больно не от того, что тоскую по Алии, ведь прошло уже пятнадцать лет и чужие чувства давно притупились, а потому что мне реально больно вспоминать перерождение. Те муки, которым подвергла меня Богиня… Да, у Лазоревого Принца была невеста, была его Избранная, но у меня Дериона — нет. Точнее не было, до того момента, как на планету Эквей не приземлился корабль, на борту которого оказалась темноглазая землянка… Алексия, я клянусь тебе, что это правда.
А я только и могла растеряно хлопать глазами, не зная, что ему ответить. Потому что, если это правда, то…
— Мне надо подумать, — я быстро обошла его и направилась прочь из беседки в свою комнату.
— Алексия.
— Прости, Дерион, не сейчас, — я со всех ног бросилась по извилистым тропинкам назад в особняк.
Остаток дня прошёл как в тумане, я улыбалась, разговаривала с подругами, но все мои мысли возвращались к разговору с Дерионом, мысленно воскрешая каждую фразу, каждое слово, каждый его жест.
Но принять решение так и не смогла, наоборот ещё больше запуталась и в совершенно расстроенных чувствах отправилась спать.
Я вынырнула из сна резко, стремительно и сначала не поняла, где нахожусь. В комнате темно, за окном глубокая ночь, так что же меня разбудило? И тут я поняла, что в комнате не одна. Неужели кошмар продолжается? Безотчётный ужас захлестнул и опутал меня своими щупальцами. Я вскинулась на постели и уже собралась противостоять невидимой угрозе, как меня резко повалили на кровать и зажали рот рукой.
— Але-е-е-ексия, — пропел голос мне на ухо.
И я сразу расслабилась. Угрозы жизни нет, а потом появилась злость — какого чёрта он творит? У меня сердце чуть не остановилась.
Дерион понял, что его признали, и осторожно убрал ладонь.
— Ты, что тут делаешь? — громким шёпотом прорычала я и подтянула одеяло к подбородку.
— Испугалась? — ухмыльнулся он. Раскаявшимся он не выглядел совершенно.
— С ума сошёл? Иди вон из моей комнаты.
— Ну, уж нет, я тебя похищаю.
— Точно сдурел… Давай завтра утром обо всём поговорим.