После завтрака Смаарр вручает мне какой-то ритуальный жетон с зубастой пастью. Присмотревшись, понимаю, что зубы образуют ромб.
— Сходи на рынок и выбери раба.
Только не на «рынок», а в «общественное место». И не «купи», а именно «выбери».
— А где это?
— Язык знаешь, голова на плечах. Разберёшься.
— А какой нужен раб? Я же их никогда не покупал!
— Вот и потренируешься.
— Что хоть выбирать? — перешёл я на английский. Кстати, сейчас у меня не было ни малейших проблем с этим языком. Я мог думать на нём и говорить, как на родном. Фразы рождались свободно, естественно. — Самец нужен или самка? Молодой, старый, здоровый или умный?
— Я тебя не ограничиваю. Какого возьмёшь, такой и будет.
— А если я ошибусь?
— Тяжело сделать неправильно, если нет правил.
А Хаш в это время исчезла! Ушла по своим делам, свято уверенная, что уж вот теперь-то её помощь точно не требуется. Раньше я без неё как без… языка. Даже спросить ничего не могу сам! Сейчас — пожалуйста. Но вот именно сейчас она мне нужна, как воздух!
Или…
Или забить на указание этого нахала? Ну и что, что он отец Хаш? Мне-то он кто? Мы, между прочим, ещё не женаты даже. Вот после свадьбы — пожалуйста. А может, той свадьбы ещё и не будет!
Видимо, эта мысль меня и отрезвила. Не, конечно, я могу тут гнуть пальцы веером и доказывать, что мой хвост пушистее… Ой, то есть, что я тут парень независимый и гордый, но цена моей гордости? А вдруг они скажут «Иди, друг Коля, к себе в родной мир, и нечего тут пасть раскрывать на лакомый кусочек»? Вот будет смешно!
Получается, что и послать я Смаарра не могу. Точнее, могу, но не хочу, а результат тот же.
С другой стороны, это же Приключение! Пойти и купить себе раба!
Нет, не так. Вспоминаем. Рабство на Хаарши — это не просто этап социальных отношений, заключающийся в эксплуатации одним человеком другого. Это что-то другое. Да вот, хоть вспомнить сегодняшнюю взбучку. Рабов не пугали. Их даже не ругали, можно сказать! Им просто перечисляли, что именно они неправильно сделали! То есть, я абсолютно не разбираюсь в местных культурных традициях.
Но, как сказал Смаарр — тяжело ошибиться, если нет никаких правил. Пойду, развлекусь!
Найти «общее место» оказалось несложным. Достаточно было спросить у любого раба. Зато как выглядела изумлённая морда, когда он услышал от меня родную речь! И вот я впервые иду по миру Хаарши один и без сопровождения. Вот сейчас (и только сейчас!) до меня дошёл вкус заграничной… (инопланетной?) поездки. Иду по улицам и вижу, что если приглядываться — то ни одной знакомой мелочи нету. Всё не такое! Дома не такие. И ладно бы — просто мелкие, одноэтажные. Так нет же, и форма не та, и фактура, и расположение дверей-окон… А если взглянуть иначе — то всё то же самое. Во-первых — дома. Во-вторых — окна, двери. Дома тоже состоят из тех же элементов — крыши, стены… И слагаются в улицы. Пусть движение на улицах хаотическое, никак не организованное, но при этом — улицы, спешащие куда-то жители… Одежда у многих. Кстати, вон, я смотрю — и рубашечки есть или что-то похожее. И что-то типа сари… В общем, не все носят эти два куска ткани. Ну, и нравы, конечно, отличаются. Вот, например, идёт хаарши в своём сером, заляпанном чем-то костюмчике. Над плечами колыхаются складки ткани, а внизу она даже коленки не покрывает. Потом вдруг прямо при всех присаживается над канавкой, хвост отводит назад… Плюх! Встал, ткань поправил и дальше пошёл. И никто на это внимания не обратил! Зато понятно, зачем у них тут вот эти канавки дурнопахнущие… Это такие общественные туалеты.
Общественный дом оказался совсем не похож на рынок. Ну, как я его себе представлял по описаниям в человеческих книжках. Собственно, дом и дом. Только двор вместительный и коридор длинный, вся разница. Найденный здесь смурс выслушал меня с приоткрытой пастью. Уши поставил прямо вперёд, в положение «внимательно слушаю», то есть, никакого подтекста в них не было.
— Сам хаал Смаарр прислал тебя за рабом?
— Да.
— Человека?
— Да. Я — человек.
— Я вижу. Но я тебе не верю.
— Вот это дал мне хаал, чтобы подтвердить истинность моих слов.
— А ты знаешь, что это?
— Нет, конечно. Хаал не посвящал меня в тонкости. Он приказал идти и привести раба.
— А что, люди тоже служат Смаарру?
— Нет. Я не слуга, я свободный.
— Тогда почему он приказывает, а ты — исполняешь?
Я и так чувствовал себя не в своей тарелке, а тут ещё этот облизывается. Что делать? Послать всё нафиг и уйти? Пусть Смаарр сам разбирается со своими рабами? Но… Отступить в столь простой (как я думал) ситуации? Не это ли является испытанием?
— Потому, что он лучше знает, кому можно приказывать и что. А так бы тебе приказал я сам.
Смурс хмыкнул и шевельнул ухом в жесте крайнего недоверия.
— Боюсь, что мне придётся тебя задержать.
Доигрался! Ну, что ж, наглость — второе счастье. В конце концов, что мне грозит? У них тут даже есть какой-то договор с Землёй о выдаче преступников… Вроде бы. Но какая-то дипмиссия точно есть.
— Да на здоровье. Задерживай. Объясняться со Смаарром потом сам будешь.
— Уж точно не тебя пошлю. Давай сюда саанг.
— Это ещё с какой стати?
— Как задержанный, ты не имеешь права на знаки власти.
— Мне его дал лично хаал Смаарр, ему я и верну. А ты попробуй отними.
Я блефовал по-полной. Ибо драться с хаарши я бы поостерёгся. Я и с пацанами в общежитии старался не связываться, разве что совсем уже деваться некуда. Но, рассудил я, он тоже не отважится точить клыки на инопланетянина. А то кто нас знает, что у нас под хвостом припасено… К нам начали подтягиваться другие хаарши. И вот тут я почувствовал себя кусочком приправы на мясе. Один на один я бы ещё потягался, пусть и с неизвестным результатом, а вот против толпы…
— О, тебе привели человека?
— И кто на человека первый? Нету никого? Давайте я его возьму!
— Да кто возьмёт бесхвостого?
— Сейчас возьмут! Сейчас это аппетитно!
— Вы не правы, — осадил их смурс. — Он сам за рабом пришёл.
На меня уставились с любопытством.
— А зачем ему раб?
Смурс поглядел на меня с таким неудовольствием, что для меня запахло жареным.
— Говорит, что его пресветлый хаал прислал. Врёт, небось.
— С чего ты решил?
Смурс ещё раз смерил меня взглядом, и я понял, что ему фантастически, катастрофически мешает, что я его слышу и понимаю.
— Так это же люди. Они всегда врут.
— Так гони его лаем!
— У меня саанг от Смаарра, — поспешил я внести ясность.
Немая сцена.
То ли люди, знающие Высокий Язык, не встречаются вообще, то ли я сказал что-то не так. Но, похоже, всё-таки первое.
— Так он нас…
— И всё слы…
— Ой...
Судя по ушам, волю языку они давали в твёрдой уверенности, что объект насмешек их не понимает. И сейчас все молчали, боясь произнести лишнее слово. Я сжалился над несчастными.
— Ну, вы тут пока подумайте, что вы скажете пресветлому хаалу, а я пойду, выберу раба.
Загон для рабов оказался маленькой и чистой комнатой. В ней было всего четверо хаарши. Поскольку бёдра у всех были замотаны кусками ткани, определить половую принадлежность мне с первого взгляда не удалось. Зато все рабы на меня уставились как на… не знаю, на что там обычно хаарши уставляются? У нас бы на эту роль сгодился инопланетянин. Только я такой и есть. Хотя тридцать лет прошло с момента контакта, но, видимо, живой человек оставался диковинкой даже в полутора часах езды от портала. А я смотрел на них и думал, что выбрать? Точнее, кого? И как? Смаарр никак меня не ограничивал, и я могу просто ткнуть ког… пальцем и выбрать любого.
Вопрос: которого?
Нет ничего сложнее выбора, который не ограничен ничем. Скотина хаал, ты знал, ты знал! Можно ткнуть вот в этого, левого. А почему не в троих остальных? Можно взять того, который посерёдке, но посерёдке аж двое! У этого глаза чуть… раскосые? У этого — рост чуть поменьше. А этот выглядит каким-то заморенным. А какие у них будут работы? Как их вообще выбирают? Запрашивают «личное дело», приходят с меркой, разворачивают и рассматривают со всех сторон?