Створки приемного шлюза распахнулись гигантским зевом, и челнок плавно нырнул внутрь корабля.
Мягкий толчок стыковки с внутренней палубой и легкое изменение интенсивности освещения возвестили об успешном прибытии. По транспортнику разнесся голос командира:
- Приготовиться к переходу на звездолет. Первая рота следит за разгрузкой багажа. Второй, третьей роте и спецвзводам - следовать за вахтенным офицером.
Когда десантники построились на посадочной площадке, Орлов в недоумении оглянулся. Позади возвышалась громада челнока, впереди - равномерно светились гладкие серебристые стены. Никаких дверей, приборов, механизмов или чего-то, что могло служить ориентиром в предстоящем движении. А в телерепортажах об экскурсиях на звездолет все было иначе. Там показывали переплетения кабелей, труб, нагромождения механизмов, деловито снующих роботов и многое другое, вполне отвечающее земным представлениям о сложнейшей технике завтрашнего дня. Несоответствие увиденному было настолько разительным, что Сергея охватило противное предчувствие неприятностей. Если декорации из репортажей не скрыты под "серебром" этих стен, то значит Землю пытаются поводить за нос, а это очень дурно пахнет.
Другие десантники вертели головами не меньше Сергея, и по строю пополз глухой ропот. Комбат тоже был немного растерян, но прятал это под хмурой гримасой. Подозрения, правда, не успели окрепнуть, так как часть стены перед солдатами "растаяла", обнажив знакомые по "Новостям" нагромождения приборов и аппаратуры, а также широкий проход в прямой коридор, конец которого терялся в серебристой перспективе. Волнение улеглось, но осталась некая настороженность, которую Сергей обозвал про себя "предсмертной бдительностью".
Никто не заметил, как на "пороге" открывшегося коридора возник вахтенный офицер. Орлов ожидал, что на встречающем будет та самая невероятная форма, в которой Гость впервые явился народу, но офицер был облачен в вариацию на тему земного хаки с серебряными звездами на погонах. К лицу его примерзла приветливая улыбка, а в глубоких черных глазах читалась готовность разбиться для землян в пятнистую лепешку. Он подошел к комбату русским строевым шагом и отрапортовал:
- Товарищ полковник, вахтенный офицер Джи, назначен ответственным по расквартированию и поддержанию связи с вашим батальоном. Уполномочен решать все вопросы, не касающиеся боевых действий.
- Джи?
- Наши имена слишком трудны для произношения, поэтому капитан принял решение использовать вместо них буквы английского алфавита.
- Цену набивает, - шепнул Орлову Смит. - Будто этой дырки в стене мало, чтобы впечатление произвести.
- Думаю, дырка - только цветочки, - ответил Сергей.
- Надо было поддержать предложение Кровицкого. Слишком волнующее начало на трезвую голову, - продолжил перешептывания Анисимов.
Их беседу прервала команда. Русбат не в ногу миновал "порог" и двинулся по искрящемуся полу в глубь звездолета.
4
Северо-восток. Пять месяцев назад
- Не люди? - в голосе Хозяина сквозило сомнение.
- Так сказал Макс.
Я не смог дождаться ужина и соорудил себе бутерброд. Мой летательный аппарат висел над железнодорожным переездом немного выше дождевых облаков "Художники" еще не подъехали, так что было время и перекусить, и связаться с базой.
- Чем он занят сейчас?
- Промывает мозги агрессорам.
- Понятно. - Хозяин сложил кончики тонких пальцев и нахмурился. - Будь очень внимателен, Алекс. Наши расчеты подтверждают твое предположение. Станция амфибий где-то в районе "ручья". Как с ней поступить, решат другие службы, а ты займись незнакомцами. Они - величина неизвестная, а значит, потенциально опасная для операции в целом. "Разговори" их, а в случае необходимости задержи. Все ясно?
- Почти. Что делать с пленными?
- Когда Макс закончит, отвезите их в лес и отпустите.
- Я уверен, что они работают на амфибий, а этот жест чреват раскрытием нашего вмешательства в их проект.
- Через пару часов наше вмешательство станет более чем очевидным, поэтому можешь отпустить их с чистой совестью. - Хозяин утомленно прикрыл глаза рукой: - Что-нибудь еще?
- Нет, - я помахал бутербродом, - конец связи.
Изображение погасло. Я доел, смахнул с колен крошки и, выудив из синтезатора чашку кофе, обратился к Максу:
- Отвлекись, дружище, мне нужна картинка "Тойоты".
Макс выполнил приказ молча. Передо мной вспыхнуло объемное изображение машины.
- Дай увеличение и смени угол, я хочу видеть лица.
Картинка плавно изменилась. Теперь я видел лица пассажиров, слегка искаженные изгибом лобового стекла. Они оживленно беседовали. Мимика и жестикуляция были вполне человеческими. О чем они так жарко спорят?
- Макс, читай по губам.
- Подслушивать нехорошо, - буркнул Макс.
- Жизнь шпиона аморальна и в целом и в частностях, - вздохнул я.
Картинка дополнилась звуком. Таких переливов и трелей я не слышал еще никогда. Хуже всего было то, что я не понимал ни слова.
- Можешь перевести? - я с надеждой посмотрел на синтезатор - ипостась Макса-кормильца и потому, лично для меня, воплощение его всемогущества.
- С ходу - нет. Но если подвергнуть анализу - возможно.
- Подвергни, Максик, очень надо! - Я знал, что упрямый кибер особенно падок на такие вот детские уговоры.
- Как скажете, начальник, - словно бы нехотя согласился Макс.
На самом деле деваться ему было некуда, но теперь он проведет анализ в три раза быстрее. Вот такая вредная "железка".
- Что, кстати, говорят пленные?
- Полной ясности пока нет.
- К ужину будет?
- Постараюсь.
- Годится. Садись, будем знакомиться с "богемой" ближе.
Для такого захолустья ресторанчик был слишком хорош. Кроме оригинального интерьера и сносной кухни он поражал скромностью цен и присутствием самых что ни на есть настоящих музыкантов. Их, правда, было только двое, и первый вместо рояля играл на старенькой "Ямахе", зато второй неплохо освоил саксофон, поэтому звук был скорее жив, чем мертв. В общем, пищеварение не страдало.
Волосы и одежда Анны высохли, она подправила макияж и сверкала теперь своей красотой в полной мере, элегантно разрывая сердца окружающих мужчин на три-пять частей без малейших усилий. Дамы напряженно искали изъяны. Не найдя таковых, они заходились в явственно проступающей наружу внутренней истерике и принимались лихорадочно строить глазки Вику.
Находясь в тени и наблюдая весь этот цирк, я ощущал смутное беспокойство. Шпиону лучше быть незаметным. В этом я убежден глубоко и прочно. Тактика приславших сюда Анну и Вика меня озадачивала. Я все больше склонялся к тому, что "художники" призваны не работать, а отвлекать внимание. Вопрос - чье внимание и от кого или от чего? Мое? Не та я птица. Так, полевой агент на ржавом корыте. Амфибий и их приспешников, устроивших базу в лесу? Возможно, но это еще надо доказать. Лучший способ, кстати, заслужить доверие противника "пострадать" от своих. Вариант номер три: их миссия не связана ни с нами, ни с "жабами" напрямую. Маловероятно, учитывая массу совпадений: "ручей", "охотники", современное вооружение и оборудование... Наверное, стоит набраться терпения да и проследить за красавцами до сеанса связи, сразу все и прояснится.
Придя к такому выводу, я немного успокоился и вновь включился в неторопливую беседу.
- ... Так что влияние Ренуара здесь ни при чем, - закончил фразу Вик и напряженно замер, уставившись на входную дверь.