Не было Конна Девлина.
Конн оставил дверь незапертой специально для нее. Энди постояла пару минут в большой темной и пустой прихожей, инстинктивно прислушиваясь, но не услышала звуков хриплого женского смеха и не почувствовала запаха незнакомых духов.
Посмеявшись над собственной глупостью, она уверенно направилась вперед по коридору, ведущему в гостиную, стараясь в темноте не задеть ни вазу эпохи Мина слева, ни антикварный стол справа. Для нее здесь был словно второй родной дом, вещи — близкими и знакомыми, как старые друзья. Они давно уже стали частью ее, потому что стали частью Конна. Она глубоко вдохнула воздух. Ее любимый запах горящих дров, натуральной кожи и аромат одеколона, которым он всегда пользовался.
Огромная гостиная была погружена в сумрак, тусклый свет исходил лишь от тлеющих в камине угольков. Конн сидел возле камина в большом кресле: голова запрокинута назад, глаза закрыты... Рядом на деревянном столике с медными узорами стояли выпитая уже на четверть бутылка скотча и наполовину пустой стакан.
Энди бросила на стул куртку, подошла и села рядом с ним. Протянула руки и стала нежно массировать ему виски.
Он улыбнулся, не открывая глаз.
— Мой ангел милосердия. Я не знал, придешь ты или нет.
— Ты отлично знал, что я приду, — сухо возразила Энди. — Я всегда прихожу.
— Это правда. — Конн поймал ее левую руку, потянул вниз и поцеловал запястье. — Дорогая, что бы я делал без тебя! Знаешь, я часто думаю, что только ты и вносишь какой-то смысл в мою жизнь. И, видит Бог, ты единственный человек, на которого можно положиться.
Он открыл глаза, повернулся к ней и, как всегда, остался доволен тем, что увидел. Даже в половине шестого утра, в джинсах и свитере, без тени косметики на лице, она выглядела сногсшибательно. Легкий румянец на щеках, густые каштановые блестящие волосы рассыпаны по плечам. Но Энди есть Энди, всегда спокойная и холодная, никогда не теряющая над собой контроля, всегда отлично понимающая, что и зачем, не позволяющая себе расслабиться даже наедине с лучшим другом.
Конн сжал ее пальцы, потом отпустил, подался вперед, положив локти на колени, и принялся потирать давно не бритую физиономию. Глаза слипаются, язык еле ворочается. Конн чувствовал себя старым и измученным.
— Как приятно, что ты все-таки приехала, — пробормотал он. Вот бы голова перестала раскалываться! — Ты действительно умеешь помочь человеку, поддержать его и найти самые тактичные слова.
— Да, я и правда притащилась сюда. — Энди ударила его кулаком по колену. — Много у тебя друзей, которые в половине пятого утра оставили бы свою теплую постель, чтобы послушать твои всхлипы и стоны?
— Я не плачу и не жалуюсь, — сказал Конн сквозь зубы. — Я праздную. У каждого мужчины есть право отпраздновать свой развод. Я снова свободен. Разве это не прекрасный повод для праздника?
А про себя добавил: "Правда, настроение у меня не совсем праздничное, больше всего хочется заползти в какую-нибудь нору поглубже. А там заснуть и не просыпаться в ближайшие месяца три".
— О, Конн! — услышал он шепот. Кончики пальцев скользнули по его щекам, вискам. Потом ее нежные руки обвили шею, и Конн в ответ крепко сжал ее в своих объятьях, прижался к ней, вдыхая аромат теплого женского тела. — Конн, мне ужасно жалко, что у тебя снова ничего не получилось, — прошептала Энди. — Я знаю, как ты надеялся на этот брак. Как ты хотел создать настоящую семью.
Он печально улыбнулся.
— Ничего, милая Энди, я переживу. Только полный идиот типа меня мог заставить тебя приехать. Понимаешь, когда я с утра просматривал эти чертовы бумаги, то думал — все кончено, но мы оба так хотели. Ничего страшного. Для меня развод вовсе не стал неожиданностью. Ну а потом... — Он пожал плечами, коснулся губами ее шеи. — Черт, просто не знаю, что на меня нашло. Как будто по мне машина проехала. И ведь я даже не любил ее.
— Нет, ты любил ее когда-то, — мягко возразила Энди, откинувшись назад, чтобы взглянуть на него.
— Да что ты! — Конн даже не узнал свой собственный, надломленный болью голос.
— Может, ты только думал, что любишь ее, но это то же самое.
— Видишь ли, я сижу здесь уже Бог знает сколько времени и пытаюсь вспомнить, что же все-таки я испытывал к этой женщине. Ну хоть что-то должен чувствовать мужчина, чтобы жениться, правда? — Конн серьезно взглянул на Энди. — Иногда мне просто страшно за себя. Второй раз одно и то же. Я еще могу объяснить свой первый развод — когда я женился на Лизе, я был слишком молод и всерьез верил в жуткую глупость: все, что нужно мужу и жене, — это постоянный секс.