осторожно прикрыл дверь в гостиную.
Энди открыла рот и тут же закрыла снова. Она понятия не имела, что нужно
предпринять. Конн, конечно, сошел с ума. Может быть, у него тоже предсвадебная
горячка?
Конн взглянул на цветы и протянул ей. Энди машинально взяла букет.
— Андреа, я не знаю, с чего начать.
Андреа? Энди чуть не подпрыгнула. Ни разу в жизни он так не называл ее.
Действительно, Конн не в лучшей форме.
— Присядь на минутку, — ласково предложила она. — Выпьешь кофе? — Она указала
на серебряный графин у камина. — Рюмку коньяка?
— Я не хочу садиться. Не хочу кофе. Не хочу коньяк. Я хочу тебя. — Он медленно
шагнул к ней и остановился, как будто боялся напугать ее. — Знаешь, ты была
права, когда сказала, что я дальше своего носа не вижу. Я понял, что люблю
тебя, только после того, как ты уехала. Наверно, я любил тебя всю жизнь.
— Ты любишь меня? — сухо сказала Энди, едва сдерживая улыбку. — Действительно, смешная шутка, Коннор. Но я больше не собираюсь работать на тебя. Через четыре
дня мы с Аланом поженимся и…
— Я люблю тебя.
На этот раз это прозвучало вызывающе. Конн упрямо выпятил челюсть. Весь вид его
говорил: “Только посмей со мной поспорить”. Энди тщетно попыталась возразить и
тут же замолчала.
— Почему ты молчишь? — Он нетерпеливым движением откинул назад волосы и
раздраженно зашагал по комнате. — Раньше я боялся признаться тебе в любви, вот
и все. Я считал, что любовь — это… это страсть. Пламя. Взрыв эмоций. Я не
знал, что любовь — это комфорт и спокойствие. Не знал, что мое чувство к тебе
как раз и есть самая настоящая любовь.
— Конн. — Энди проглотила комок в горле. — Конн, — печально повторила она. —Это что, месть? Ты хочешь сделать мне больно?
— Нет, Энди. — Он подошел к ней и положил руки ей на плечи. Он вдруг успокоился
и теперь очень серьезно смотрел ей в глаза. — Я знаю, что ты любишь меня. Знаю.
Мы любим друг друга. Дело не просто в том, что я тебя люблю. Мы любим друг
друга, а это куда серьезнее.
— Да уж. — Ее смех был похож на стон.
— Я не хочу, чтобы ты выходила замуж за Алана Дерошера. Я хочу, чтобы ты вышла
за меня. Хочу вернуться с тобой в Сиэтл, хочу, чтобы ты переехала ко мне. Я
хочу, чтобы ты стала частью моей жизни. Навсегда.
— Брат и сестра по крови? — Энди запнулась и робко взглянула на него, не веря
своим ушам.
— Муж и жена. — Конн нежно поцеловал ее. Как будто она и не уезжала.
Дверь распахнулась. Конн резко повернулся и встал. Больше он никому ее не
отдаст.
В гостиную вошел Алан Дерошер. Глаза его горели. Он помолчал и усмехнулся.
— Так это Девлин. А моя мать решила, что какой-то пьяный садовник собирается
похитить мою невесту.
— Это я, — рявкнул Конн.
Алан, слегка улыбнувшись, кивнул. Он оказался выше, чем думал Конн. И шире в
плечах. Если дойдет до драки, она будет настоящей.
— Я надеялся, что вы успеете приехать до свадьбы. — Улыбка Алана сделалась
шире. — Я уже даже начал волноваться. Если бы вы не приехали, Девлин, я бы
оказался в сложном положении. То ли жениться на Энди, закрыв глаза на очевидные
вещи, то ли совершить благородный поступок, полететь в Сиэтл и хорошенько
прочистить вам мозги.
Энди изумленно вскочила с кресла и подошла к своему жениху: — То есть как это ты не знал, что тебе делать? Я думала, ты меня любишь.
— Я люблю тебя, — нежно ответил Дерошер. — Да вот ты меня не любишь.
— Что за чушь?!
Конн усмехнулся. Похоже, Энди приходит в себя.
— Ты любишь Девлина, а не меня. Я всегда знал это, но… надеялся, что…
впрочем, неважно. — Дерошер шагнул вперед и протянул Конну руку. — Вам
чертовски везет, Девлин. Я надеюсь, вы это понимаете. Если вы, не дай Бог, будете плохо с ней обращаться, я…
— Я не стану. — Конн крепко пожал Дерошеру руку. — Я люблю ее. И всегда буду
любить.
Он улыбнулся Энди, которая, казалось, изо всех сил пыталась понять, что
происходит.
— Поехали домой!
Глава одиннадцатая
Энди задумчиво стояла у главного трапа над палубой. Через некоторое время она
развернулась и осторожно спустилась вниз. Конн лежал на обшитой тиком задней
палубе и встревоженно наблюдал за ней.
— Как ты себя чувствуешь?
— Ложная тревога. — Энди сильно побледнела. Вздрогнув, присела рядом с ним.
— Боже, Энди, если бы я знал, что у тебя морская болезнь, я бы никогда не
предложил это путешествие. Но мы же с тобой сто раз катались на яхте, и ничего
подобного не было.
— Дело не в морской болезни. Я беременна. Чувствуешь разницу? Это похоже на
морскую болезнь, но гораздо тяжелее.
Конн не смог сдержать улыбку. Взял ее за руку. Золотое обручальное кольцо с
бриллиантами ярко блеснуло в солнечных лучах, и Конн бережно провел по нему
пальцем. Четыре месяца прошло, как они поженились, а он до сих пор не верил
своему счастью. Правда, он твердо знал, что третьего развода в его жизни не
будет.
Энди подставила лицо солнцу, и Конн с удовольствием убедился, что ее щеки вновь
порозовели. Три месяца уже позади. Еще шесть, и он обнимет своего первенца.
— Мы так и не решили, что подарить Марджи с Фрэнком. — Энди выдавила на руку
крем от загара и принялась втирать его в кожу. — На этой неделе они поженятся.
Просто не могу поверить.
— А я не могу поверить, что едва не потерял тебя, — тихо сказал Конн. — Не могу
поверить, что так долго не замечал свою судьбу. Бежал от нее. — Он подавил
вздох, на секунду представив себе, что могло бы случиться, не решись он на
поездку в Монреаль.
Теперь она была бы женой Дерошера. А он? Скорее всего, женился бы на Оливии
Вудраф и уверенно приближался к очередному разводу.
Энди улыбнулась и лениво откинула пляжное полотенце. Закинула руки за голову и, как кошка, уютно вытянулась на палубе. Беременность еще больше увеличила ее
упругие груди.
— Я тоже не могу поверить, что ты чуть не отпустил меня. Я даже было поставила
на тебе крест.
— Напрасно ты так разлеглась!
— Я же слежу, чтобы не сгореть.
— Я не о солнце говорю. А о себе. — Конн усмехнулся, повернулся к ней и
принялся ласкать ее загорелую грудь, нажимая языком на сосок и с удовольствием
ощущая, как он твердеет под этим настойчивым прикосновением. — Знаете, мэм, вы
всегда вдохновляете меня.
— Вдохновляю на что? Надеюсь, на хорошее? — со смехом спросила Энди.
— А то! — Он просунул руку под полотенце, прекрасно зная, что на ней нет
ничего, кроме крема от загара. Всего лишь час назад они занимались любовью, а
Конн снова чувствовал сильнейшее возбуждение. Когда же он насытится ею? Скорее
всего, никогда.
— Коннор. — Энди легла на спину, игриво засмеялась. — А что ты теперь
собираешься предпринять?
— Нечто безнравственное, — пробормотал Конн, целуя ее нежную гладкую кожу. —Твоя мать наверняка рассказывала тебе о жутких мужчинах-развратниках.
— И не раз. — Ее дыхание участилось.
Улыбаясь, Конн целовал мягкие изгибы ее тела. Целовал грудь и в который раз
думал: “Почему я так долго боялся любви?”
Любовь — это когда читаешь все самое важное в преданном взгляде жены. Любовь —это когда просыпаешься ночью и видишь, что твоя жена спит рядом и губы ее
тронуты довольной улыбкой, и ты понимаешь, что впереди у вас — целая вечность.
Любовь — это нежность, с которой сжимается сердце всякий раз, когда думаешь о
жене.
Любовь — это лучший друг. Друг навсегда.