Ну очень мерзкое отражение. А то, что накатывает с противоположной их бегу стороны, еще омерзительнее, пусть и схоже во многом с этим. Тоже мутный бульон, но не из безвредных макарон, а из живых существ. Самыми безобидными среди них казались головастики – огромная зубастая пасть, уродливая, как у глубоководной рыбины, и даже с удочкой на лбу, на кончике которой светится яркий цветочек. А тело тщедушное, змеевидное. Издалека головастик-головастиком, но как приблизится да пасть раззявит – поди поверь, что эти шесть рядов зубов не рядом, а неведомо где. Невольно начинаешь думать, что лучше: чтобы тебя мгновенно разжевали, или чтобы проглотили целиком?
Про тех, кто этими головастиками размером со слонен ка питались, даже вспоминать противно. К тому же среда там отчего-то была гуще обычного для отражений.
Семка этот зоопарк показал, как сумел, и объяснил, что лучше двигаться быстро. Подействовало.
Бежавший за ним рядовой Ахметлатыпов споткнулся и ткнул Семена головой в спину.
– Привал! – сказал Семка. – Кто хочет пить, подходите с фляжками.
– Оба-на! – воскликнул почти не сбивший дыхания сержант Куликов. – А тут повеселее будет.
– Тут все то же самое, – объяснил Семен. – По этому всем лечь и лежать с закрытыми глазами. Поверите, что это настоящее, в чувство приводить буду больно.
Но отражение в самом деле выглядело куда приятнее предыдущего. Тоненькие, но очень высокие деревца раскачивал ветерок. Травка имела зеленый цвет. Облака были белыми, а небо голубым. Всех проблем, что деревца росли верхушками вниз высоко вверху, а облаками была выстлана голубая поверхность под ногами.
Солдаты потянулись на водопой. Струе воды из ниоткуда они уже перестали удивляться. Наполняли фляги, брызгали в лицо и падали в двух шагах. Большинство послушно закрывали глаза.
Полкан подошел последним. Фляжки у него не было, напился, подставляя ладони.
– Может, все-таки охранение выставить? – спросил он. Спросил, потому что никак не мог смириться со своим подчиненным положением.
Семка хотел сказать ему много чего ласкового, но ответил по существу:
– Охранение выставлено. Показать?
– Любопытно взглянуть, – не утерпел полковник.
Метрах в двадцати заклубилось облачко пара, в котором стал виден прозрачный силуэт.
– Их шестеро по периметру.
– Умеете убеждать, – кивнул Разуваев и отошел на несколько шагов. Глянул на наползающее под ноги облачко, шагнул так, чтобы оно его не коснулось и не скрыло, когда ляжет.
– Долго нам еще, товарищ Семен? – спросил рядовой Ахметлатыпов.
– Ты про привал?
– Про него тоже.
– Привал тридцать минут. В реальный мир выйдем через час или полтора.
– Молиться буду.
– Как пожелаешь.
Ахметлатыпов стянул с себя китель, постелил, долго думал, куда повернуться лицом.
– Здесь такое место, что куда ни повернись – везде лицом к Мекке будешь, – серьезно подсказал Барсук.
– Спасибо.
– Не за что. – Барсук повернулся к Семке: – Ты хоть что-то понимаешь?
– Чуть да маленько.
– Так поделись.
– Хорошо. Если коротко, то в районе базы располагался узел миров.
– Это я и сам понял.
– Ты тут не один, Виктор Иванович, – хмыкнул Семка. – Вон Куликов тоже уши навострил.
– Если что секретное… – начал сержант, но Семка отмахнулся:
– Наоборот. Вам тоже полезно узнать. Про то, что миров, или Вселенных, существует огромное множество, многие слышали. Узел миров – это такая точка, в которой соприкасаются сразу несколько миров. Часть из них соприкасаются реально, по-настоящему. То есть можно шагнуть и оказаться…
– На другом конце галактики? – спросил Куликов.
– Чаще в другой Вселенной. Но некоторые миры попадают в узел в виде отражений. Как бы объяснить? Я, когда маленький был, мы поехали к бабушке в другой город. Я устал, и меня сразу уложили спать. Утром проснулся и решил выглянуть в окно. Но спросонья подошел к зеркальной дверце шкафа, в которой окно отражалось. За настоящее окно можно выглянуть и даже выйти, если невысоко. А в зеркале видно то же самое, но туда не выйдешь. И не увидишь слишком много. Отражение мира, по сути, такое же зеркальное отражение. Ну разве что не сразу в стекло упираешься, а можешь вроде как бы за него проникнуть, пусть недалеко и пусть там ветку яблони не потрогаешь и тем более яблоко не сорвешь.