Таким образом, «частичное убийство» — явление абсолютно того же ряда, что убийство обычное. Оно может привести к смерти объекта воздействия, а может не привести — нечто вроде «русской рулетки», только с гораздо меньшей вероятностью смерти для «играющего» (поневоле играющего, кстати сказать). И, тем не менее, морально «частичное убийство» совершенно равноценно убийству обычному — стреляя в своего конкурента, претендующего на ваши жизненные блага, из пистолета, у которого вероятность оказаться заряженным будет всего лишь, скажем, одна миллионная, вы все равно фактически стреляете в человека.
Кто-то может пытаться оправдать себя тем, что «стреляют» и в него. Но, пожалуй, именно эту ситуацию имел в виду Христос, когда говорил: «если тебя ударили по левой щеке, подставь правую…», в смысле неучастия в подобной ситуации всеобщей микроагрессии всех против всех, а вовсе не в буквальном смысле — что следует служить грушей для чужих боксерских упражнений, как эти его слова понимают обычно.
«Возможны ли отклонения от этого принципа? Конечно. Назову основные пути для этого. Первый путь — уклонение, довольствование самыми мизерными благами. Ситуация при этом подобна тому, какая имеется в случае с законами падения: можно вообще не подниматься на высоту, с которой можно упасть. Другой путь — расширение сферы общественной деятельности, например освоение новой территории, создание новых учреждений. Третий путь — действие другого рода отношений людей (например, семейных, дружеских, любовных), которые парализуют или затемняют действие коммунальных сил. Четвертый путь — сложная опосредованность отношений людей, когда человек помогает другим людям укреплять их позиции, поскольку это (по его расчетам) укрепляет его собственные. Пятый путь — объединения людей для совместного укрепления своих позиций. К тому же не все. Что делает человек в своих интересах, плохо для окружающих. А если и плохо, то не всем. Многим это выгодно. Отмечу, далее, ошибки в расчетах людей и непредвиденные последствия их поступков. Наконец, в обществе появляются люди, которые делают своей эгоистической целью благо других людей — они самоутверждаются за счет этого. (Вот пусть уж лучше за счет этого!) Есть и другие источники отклонения, среди коих играют роль и типические психические заболевания людей».
Итак, Зиновьев задает весьма интригующий вопрос — возможен ли выход из порочного круга законов коммунальности. Его ответ отрицателен, с чем я не согласен. Рассмотрим его доводы более подробно:
«Первый путь — уклонение, довольствование самыми мизерными благами. Ситуация при этом подобна тому, какая имеется в случае с законами падения: можно вообще не подниматься на высоту, с которой можно упасть».
Во всяком случае, не стоит подниматься на высоту специально для того, чтобы упасть. Не стоит подниматься на высоту, с которой можно упасть, и просто так, без какой-то конкретной, оправдывающей риск, цели. В данном случае имеют место как раз подобные ситуации — идеология общества потребления заставляет людей стремиться к неким миражам сверхблагополучия — есть в две глотки, причем — с золота, сидеть на двух стульях, причем чтобы оба из красного дерева, одеваться, как цыганка, в сто одежек и т. п. Если это есть описание той самой «высоты», то, пожалуй, и забираться на нее не стоит.
Да здравствует довольствование «мизерными благами»! Особенно если это цена, которую надо заплатить за здоровую психику и нормальные, достойные отношения с окружающими!
Вывод — для нового общества первый путь ухода от принципов коммунальности безоговорочно подходит.
«Другой путь — расширение сферы общественной деятельности, например освоение новой территории, создание новых учреждений».
Сколько уже твердили миру о вреде «экстенсивного роста»! Но новое общество как раз и основано на росте интенсивном! Расширение сфер, освоение новых территорий и создание новых учреждений? Всему этому — да!