К примеру, если олигарх Б, протирающий с умным видом штаны в своем кресле, имеет пару футбольных клубов за рубежом, то зарплаты футболистов выплачиваются из карманов обычных людей, причем и у тех, кто футболом не увлекается.
К примеру, если писательница детективчиков В, пекущая свои произведения, как блины, зарабатывает ежегодно на новый заграничный автомобиль, то средства на обновление ее автопарка были отняты у обычных людей, причем как у тех, кто признает лишь классиков, так и у тех, кто вообще ничего не читает.
Здесь надо также заметить, что под обычными людьми я понимаю тех, кто трудится, создавая блага для общества, — это их труд оказывается обманным образом присвоен дармоедами. У тех же, кто ничего не создает, и отобрать собственно ничего нельзя, такие как раз сидят на шее у людей труда.
Мне могут возразить, что певец это не вор, он эти деньги заработал. Но в том-то и парадокс, что, оказывается, вовсе необязательно быть вором, чтобы воровать. Если ты повинуешься логике индивидуального потребления, то вынужденно становишься либо «вором», либо «лохом». Третьего не дано. Индивидуальное потребление это лохотрон, потому что общие богатства распределяются неправильно. Тот, кто проигрывает — «лох», выигравшие его презирают за то, что он не смог правильно подсуетиться, подшустрить. А тот, кто выигрывает, оказывается «вором», потому что присвоил чужое. В эту игру вовлечены мы все, потому что живем в обществе индивидуального потребления.
«Но почему так? — спросят меня честные труженики. — Ведь мы всего лишь хотим честно работать и зарабатывать на жизнь своим трудом…»
А потому что нет адекватного мерила труда, нет общепринятого вознаграждения за приносимую обществу пользу. И поэтому труд человека оценивается или занижено, или завышено, но практически никогда приносимая обществу польза не оценивается адекватно.
Речь идет не даже не об «Эксплуатации Человека Человеком» в марксово-энгельсовом понимании проблемы, а во Всеобщем Обмане, Всеобщем Обвесе и Всеобщем Обсчете. Каждый из людей хотел бы получать за свои труды как можно большее вознаграждение, но многие ли из тех, кто достиг этой цели и получает большие деньги за малую работу, отдает себе отчет в том, что избыточные средства поступают к нему прямиком из чужих карманов?
Иные профессии становятся вдруг более прибыльными, иные наоборот — едва ли не убыточными. Быть рабочим или крестьянином в наше время в нашей стране, к примеру, занятие малоприбыльное, а каким-нибудь менеджером по продажам, валютной проституткой, киллером или поп-певцом, которые ничего реально не производят (а чаще просто разрушают произведенное ранее), — престижно и высокооплачиваемо. Однако из каких источников идет «избыточная оплата»? Откуда берутся избыточные материальные блага? Они производятся простыми людьми, теми, кто за свою работу получает очень мало. Фактически мы имеем дело с прямым перекачиванием средств из одних карманов в другие.
Другой аспект проблемы — колебания конъюнктуры. Занятия и профессии периодически становятся то более, то менее прибыльны. К примеру, профессии нефтедобывающего комплекса раньше были вполне обычными рабочими профессиями, а в последнее время стали престижны и высокооплачиваемы. А профессии науки, бывшие ранее таковыми, наоборот, перешли в ранг низкооплачиваемой, непрестижной работы. Таких примеров можно приводить множество, однако дело не в этих конкретных примерах, дело в самом принципе — в возможности внезапного падения рейтинга любого дела, ведущее к падению жизненного уровня тех, кто этим делом занимается. Причем наиболее уязвимыми перед колебаниями конъюнктуры оказываются люди, посвятившие себя какому-либо сложному занятию, требующему долгого периода обучения.
Итак, существующий порядок распределения общественно-производимых ценностей и благ представляет собой своеобразную лотерею. Как и во всякой лотерее, в этой лотерее распределения проигравших гораздо больше, нежели выигравших, однако последние более видны и их пример возбуждает надежды в неудачниках. Надежды эти, надо заметить, весьма беспочвенны, т. к. места в «команде счастливчиков» обычно поделены заранее.
Лотерея распределения, в отличие от, скажем, официальных денежных, предполагает, кстати, и некоторое количество «отрицательных призов», этаких сюрпризов со знаком минус, когда проигрыш более значим, нежели простая потеря денег. Мы все привыкли к криминально-боевым сводкам, а ведь они — тоже отражение действия упомянутой выше лотереи распределения. Кто-то теряет в этой лотерее здоровье, а кто-то и жизнь.