Ничего. Ни единого звука.
— Это здесь, — тихо говорю я, оборачиваясь к братьям.
Покопошившись в карманах, Дрого выуживает оттуда артефакт, проделывая с ним тот же фокус, что и возле столовой. Устройство дребезжит и щелкает, вплетаясь в хитроумные замки, пока в конце концов не открывает для меня заветную дверь. Но не успеваю я даже осмотреться на предмет того, не следит ли кто за нами…
— Чур, я первый! — вдруг весело вскрикивает Пого.
— Эй, череп мой, так и знай! — вслед за братом внутрь вваливается Дрого, и, пока я пытаюсь опомниться, эти двое уже скрываются в темноте за дверью, оставляя меня снаружи совершенно одну.
Самое время мне вспомнить, что Базилик ко мне так и не вернулся. Я растерянно оглядываюсь по сторонам, разыскивая его под потолком, но нигде не вижу… Странно, он ведь должен был следовать за пылью, верно? И будь впереди что неладно, он бы предупредил… Да даже просто учуяв запах мясного пудинга, он наверняка был бы тут как тут.
Ладно, с моим питомцем ничего не случится. За ним водится такое — пропадать и появляться чуть ли не спустя неделю. Он, в конце концов, тоже имеет право заводить знакомства в академии. Так что, собравшись с духом, берусь за дверную ручку, и…
Тут же мне навстречу выбегает один из красноволосых братьев, с округленными от ужаса глазами.
— Да чтобы я…
— …Еще раз… — вторит ему выбегающий за ним второй.
— Чокнутые некроманты…
—...Совершенно ненормальные…
Пого и Дрого даже не тратят времени на то, чтобы снять устройство с двери — улепетывают так, словно увидели самую что ни настоящую космическую невообразимую хтонь. Или здесь, на этой планете, есть монстры куда страшнее? В любом случае…
Жалко лишь, что они вот так убежали, а я не успела сказать им спасибо. Нужно будет заглянуть на факультет боевиков, отыскать их, чтобы поблагодарить… И вернуть артефакт. Хорошо, что я запомнила, на какую шестеренку они нажимали, чтобы сложить механизм обратно.
Сняв с двери и убрав отпирающее устройство в карман, я стараюсь внушить себе, что что бы меня ни ждало меня внутри — я все равно должна шагнуть внутрь. Не зря же я проделала такой путь, чтобы попасть сюда… Да и зеркальная пыль никогда не обманывает.
8. Вайолет проходит испытание...а, нет, все же вляпывается в неприятности
Зеркальная пыль никогда не обманывает.
Поэтому я храбрюсь изо всех сил, делаю шаг в темноту и даже закрываю за собой дверь. Прислушиваюсь… Но это бестолку. Здесь, внутри, нет никаких звуков. Словно бы что-то их поглощает или рассеивает так, чтобы невозможно было расслышать даже моими чувствительными ушками. Эх, Базилик бы сейчас помог… Как минимум — попытался бы меня отговорить от этой ужасной затеи.
Чем дальше я продвигаюсь, тем становится понемногу светлее. На полках, уходящих высоко-высоко в потолок, стоят стеклянные банки с самыми различными частями тела, и жидкость в них источает странный хемилюминесцентный свет… Вдоль стен в идеальном порядке стоят столы, накрытые белыми скатертями, часть из которых тоже отчего-то светится. Первый раз я вздрагиваю от некоторого подобия страха, когда вижу огромное чучело многоглазого чудища, сплошь покрытого фиолетовой и зеленой слизью, что стекает в сосуды, расставленные вокруг — думается мне, именно эту инсталляцию и испугались близнецы, выскочив отсюда.
Дорожка зеркальной пыли под ногами продолжает вести меня вдоль стеллажей и столов, куда-то вглубь, поэтому я все продолжаю идти, медленно и осторожно, чтобы ничего не задеть и не уронить. За мной станется, ага. Вечно из-за своей неуклюжести вляпываюсь во всякие истории…
— Баззи, как же мне тебя сейчас не хватает, — шепчу я тихо-тихо сама себе, проходя мимо огромного скелета с двумя головами.
И тут же слышу словно бы чей-то вздох, доносящийся слева.
Замираю на месте, не в силах пошевелиться. Потому как это первый звук, который я слышу с момента, как переступила порог этой страшнющей комнаты.
— Кто здесь? — невольно вырывается у меня.
Да уж, самый глупый вопрос, который можно было задать, Вайолет…
— Х-хр-рр…
Мне впору вскрикнуть от ужаса, потому как вместе с этими странными звуками я замечаю краем глаза некое подобие шевеления. На столе слева от меня. Под одной из белоснежных простыней, пропитанной чем-то черным.
— Я… Простите, не хотела вас побеспокоить… — ох, до чего же нелепые оправдания, Вайолет… Нужно просто как можно скорее уносить отсюда ноги!
— По…моги… Мне…
Уже развернувшись и всерьез собираясь бежать отсюда, как убегали братья Пого и Дрого, я снова замираю, потому что любопытство и природное чувство сострадания тут же реагируют куда сильнее, чем здравый смысл.