Ребята поддразнивали Тайшу, она привычно фыркала в ответ.
Ближе к вечеру поужинали в "Трёх чародеях" и разошлись по домам, чтобы снарядиться для ночного приключения.
- Я приду туда пораньше, поколдую, чтобы к вашему приходу мертвяки уже были готовы, - ухмыляясь сказал на прощанье Ивар. - Интересно даже, удастся ли мне вас впечатлить?
- Очень сомневаюсь, - улыбнулся в ответ Эрвин. - Не забывай, я и сам неплохо разбираюсь в иллюзиях.
- Ну, может, хоть Тайша оценит...
Тайша только пожала плечами и направилась ко входу в студенческий корпус.
* * *
Складывая в сумку свечи, коробочки с реагентами и бутыльки с зельями и вспоминая дневную прогулку, Тайша в очередной раз недоумевала, как так вышло, что они трое - она, Эрвин и Ивар - подружились. Вышедших из разных социальных слоёв, их поначалу объединяла разве что любовь к магии. И если парни впоследствии обнаружили немало других общих интересов (взять те же волшебные карты или страсть с помощью иллюзий дурачить окружающих), то Тайша со стороны казалась совершенно чужой в их компании. Флегматичная и серьёзная русоволосая девушка, с миловидной, но не выразительной внешностью, почти никогда не расстающаяся с книгами и свитками. "Зубрилка", как презрительно отзывались о ней помешанные на нарядах и парнях сверстницы. Которые, разумеется, тоже не понимали её дружбы с великолепным во всех отношениях Эрвином и весёлым балагуром Иваром, завидовали и потому не могли удержаться от подколок.
Так уж получилось, что на первой же лекции эта троица уселась на соседние места в аудитории. И, видимо, под впечатлением от всего увиденного и услышанного в тот день, ребята с тех пор стали держаться вместе. Но ведь обычно подобная дружба быстро заканчивается. Тайша не удивилась бы, если каждый из них вскоре нашёл себе более подходящую компанию. Тем не менее, прошло уже три года, а они по-прежнему друзья.
Допустим, приязнь Ивара к Тайше отчасти основывалась на возможности списать конспект прогулянной лекции или получить подсказку на экзамене. Это Тайша могла понять. Но что удерживало Эрвина, обладавшего отменной памятью и острым умом и не нуждавшегося ни в конспектах, ни в подсказках? Вот этого Тайша определённо не понимала. Мысль, что она может по-женски нравиться такому щёголю, её смешила, ведь он никогда не выказывал симпатии иной, чем дружеская. Да и частенько она замечала Эрвина то с одной красоткой, то с другой. Или на самом деле во всей Академии для него не находилось более интересных собеседников и товарищей, чем дочка владельца таверны и сын мельника?
Пора было выходить. Тайша переплела растрепавшуюся во время сборов косу, накинула тёмный плащ, прихватила сумку и, стараясь не шуметь, приоткрыла ставни и ступила на карниз. Ей не впервой было покидать Академию столь экзотичным способом. Окна студенческого корпуса выходили в парк, и как раз под её окном росло ветвистое старое дерево с густой листвой. Для провинциальной девчонки, в детстве облазавшей все окрестные деревья, оно было как парадная лестница. Дальше дело оставалось за малым: незамеченной добраться до окружающей территорию Академии стены, найти место, где давно отсутствовало несколько камней, зато имелась качественно наведённая кем-то из старшекурсников иллюзия, и выбраться наружу, нос к носу столкнувшись с измаявшимся в ожидании Эрвином.
* * *
Прогулки по ночному городу одновременно пугали Тайшу и пьянили. С одной стороны, народ в Ашдере живёт разный, полно всякой швали и мрази, в том числе и в Белой части города, районе аристократов да богачей, через который сейчас шли Тайша и Эрвин. С другой стороны, чего особо бояться двум пусть и начинающим, но подающим большие надежды боевым магам, да ещё напарникам? И потом, рядом с невозмутимым Эрвином Тайша всегда чувствовала себя как за каменной стеной. Зато прохладный и свежий ночной воздух, напоённый ароматами листвы и цветов, вливался в ноздри, разноцветные огни в окнах роскошных особняков будили воображение, ощущение опасности заставляло сильнее биться сердце и быстрее бежать кровь по жилам. И сама себе Тайша казалась в эти минуты лёгкой, как бабочка, острой, как лезвие альвенского клинка, живой, как язычок пламени. Стук собственных каблуков по мощёной улочке набатом отдавался в висках, от быстрого движения прерывалось дыхание... И всё это ужасно нравилось обычно такой спокойной и рассудительной Тайше. Судя по тому, как блестели глаза Эрвина, молчаливо шагавшего рядом и лишь изредка оборачивающегося к подруге, чтобы проверить, как там она, он испытывал сходные ощущения.
Всё так же в молчании друзья пересекли Белый мост. Здесь, за серебрящейся в лунном свете лентой реки Плавной, начинался Старый город. Когда-то аристократы и богачи любили селиться тут, но за последние десятилетия большинство их перебралось в Белый район. В Старом городе оставались лишь самые упёртые. Большинство же особняков давно были покинуты и понемногу разрушались. Поддерживать их в приличном состоянии хозяевам вышло бы слишком дорого, выгодней было купить новый дом где-нибудь в центре Ашдера. Хотя, надо отметить, дома здесь были потрясающе красивыми и ни один не походил на другой. Тайша вспомнила из уроков истории, что проектировали их знаменитые альвенские архитекторы - давно, ещё до Второй Альвенской войны.
Ещё дальше, там, где кончались особняки, находилось Северное кладбище, называвшееся также Старым. В последние годы на нём почти никого не хоронили, обходясь кладбищем Западным, оно же Новое. Разве что кого-нибудь из умерших аристократов, чей фамильный склеп здесь находился.
Кладбище окружала кое-где потрескавшаяся, но всё ещё крепкая и высокая каменная стена, увенчанная узорными чугунными зубцами. Решётку ворот украшали чугунные цветы и невиданные звери. Правая створка ушла нижним краем в землю, сдвинуть её не было никакой возможности. Левая кое-как поддалась под напором Эрвина, и друзья осторожно протиснулись внутрь, благо стройные фигуры им это позволяли.
- Интересно, как сюда попал Ивар? - нарушила долгое молчание Тайша. - Такое чувство, что створки сегодня ещё не сдвигали. Даже следов на земле нет. Да и потолще нас с тобой он, не пролез бы тут.