И вот пришел день экзамена. Я витал в облаках, представляя себе, какое впечатление произведут мои амулеты на экзаменационную комиссию. В мечтах представлял себя прославленным магом, благодаря кому был пойман Невзрачный Душегуб. Так окрестили того убийцу за совершенно незапоминающуюся внешность.
У дверей экзаменационной выстроилась очередь. Одна студентка сильно нервничала и, кажется, пыталась выместить свою злость на окружающих. С ней предпочитали не связываться, и на то были свои причины. Во-первых, она была красива, а красавицам даже старики прощают гораздо больше, чем замухрышкам, – что уж говорить о молодежи. А во-вторых, студентка была с факультета огня, а с ними даже в нынешние мирные времена вменяемые люди стараются не связываться: кому ж приятно лечить ожоги?!
"Огненная" красотка так себя накрутила, что предпочла уступить мне свою очередь, лишь бы оттянуть еще немного момент истины. Я же был вполне уверен в своих силах и вошел в аудиторию.
Надо сказать, что экзамен принимали, как обычно, старейшие из преподавателей, так сказать, хрычи из хрычей. Естественно, я не собирался предлагать им подглядывать за студентками, нет. Все было обставлено в полном соответствии с приличиями. Я взял с собой маленький ланцет и несколько перчаток: кожаную, шерстяную, полотняную и шелковую. Две линзы я отдал экзаменаторам. Потом брал ланцет в руку, одевал перчатку сверху, пряча его, и освещал свою руку (только руку!) из амулета-перстня, демонстрируя тот факт, что даже под толстой перчаткой прекрасно видно спрятанное лезвие. Речь шла всего лишь о том, что изобретено некое излучение, которое может просвечивать сквозь плотную ткань. О том, что можно просвечивать кого-то целиком, тем более, женщин, я даже не упоминал, делая вид, что такое применение мне и в голову не приходило. А у старичков, как и предполагалось, фантазия в этом направлении давно уже не работала.
Все шло так, как я и планировал. Старички-экзаменаторы рассматривали спрятанный клинок, изучали амулеты. Один, правда, придрался:
– Цвет кожи под перчаткой при этом освещении имеет не совсем естественный оттенок. Вам, Эйо, следовало бы поточнее откалибровать амулет-линзу.
Совершенно смехотворная придирка, учитывая то, что амулеты были предназначены для обнаружения оружия, а не определения тонких оттенков цвета кожи. Потом уже я узнал, что на экзаменах вообще полагается придраться хоть к чему-нибудь, и это тоже одна из традиций. Но тогда я был слишком юн и горд, и еще не научился обходить молчанием подобные реплики.
Я прямо так и заявил, что с помощью этого аркана можно было бы поймать Невзрачного Душегуба и вообще получить прибыль, продавая их стражникам.
Экзаменаторы, повторюсь, были очень старенькими, и доходило до них медленно. Зато уж, когда они осознали… Кажется, их совершенно не впечатлило замечание насчет Невзрачного Душегуба, а вот слово "прибыль" заинтересовало весьма.
Все расчеты по созданию амулетов я принес, как и положено, на чистых листах пергамента, исписанных аккуратными рунами, по линеечке, пером положенной толщины и цвета. Сколько я возился, выверяя каждое слово и каждую формулу… К сожалению, я не знал про еще одну традицию: читать из всего этого только пару первых и пару последних листков. Остальное экзаменаторы игнорируют.
Если бы я об этом знал, я бы, наверное, поленился, и написал бы всю середину отчета кое-как, спустя рукава. Этим я бы сэкономил много времени и, скорее всего, провалился бы на экзамене. Почему? Да потому, что когда наши старички услышали слово "прибыль", они стали читать мои расчеты с удвоенным и даже утроенным усердием, все подряд от первого до последнего листка. Их интересовало, не напутал ли я чего-нибудь, и сколько будет стоить создание одной пары амулетов.
Время шло, но старички никуда не торопились. Шелестели листки. Экзаменаторы, кажется, начинали проникаться ко мне уважением. В общем-то, я его заслужил: я сумел рассчитать довольно сложное излучение, а процесс изготовления амулетов требовал приличного времени, зато мало энергии и совсем небольшой магической силы. То есть, производство можно было поручить даже слабым магам, которым и платят обычно немного.
Короче, мне удалось возбудить их интерес до такой степени, что произошло небывалое событие: магистр Итолло Пупулис, старейший из всех магов школы, проснулся. Обычно он дремал в течение всех экзаменов, накинув на себя заклинание Неслышимости, чтобы окружающие не слышали храп. Проснувшись, и вникнув в происходящее, он выдал:
– Студент поработал хорошо, но надо устроить полномасштабное испытание. Дайте-ка мне перстни… – с этими словами он отобрал у меня оба перстня, одел себе одну линзу, вторую отдав главному экзаменатору. Затем он направил оба перстня на дверь и пояснил:
– Предположим, что мы – стража, а следующий посетитель – злоумышленник. Давайте посмотрим, не прячет ли он что-нибудь в рукавах. А то вдруг у амулетов в полевых условиях недостаточная дальность или луч слишком слаб.
Не успел я сообразить, что сейчас произойдет, как он направил оба перстня на дверь и прокричал:
– Пусть войдет следующий!
Как я сказал, мой экзамен весьма затянулся. Та студентка, которая пропустила меня вперед, уже сожалела об этом и с нетерпением ждала своей очереди. Услышав приглашение войти, она не заставила себя ждать ни секунды.
Да… студентка была не только лицом хороша. Экзаменаторы, что называется, оценили. Правда, оценили не все и не совсем так, как оценил бы я.
Затаив дыхание, я смотрел, как Пупулис медленно наливается пунцовым, а у главного экзаменатора на лбу выступает испарина и с поскрипыванием отвисает челюсть.
Справа от Пупулиса сидела какая-то бодренькая непоседливая старушка (уже не помню ее имени). Поняв, что происходит нечто не совсем обычное, она тоже захотела посмотреть и протянула руку за линзой. Медленно выпадающий в осадок Пупулис механически отдал ей амулет. Старушка, всмотрелась… надо сказать, она и так сидела, постоянно ерзая, а тут, видимо, дернулась сильнее обычного. В общем, каким-то образом ножка стула под ней треснула, и старушка грохнулась прямо на Пупулиса.
Тот тоже не удержался. Члены экзаменационной комиссии в силу своего возраста не отличалась физической мощью и хорошей реакцией, так что далее во всей красе сработал эффект домино!
[ Визанское домино: игра, в которой надо расставить фигурки, а потом уронить их все, задев лишь одну. ]
Грохот, оханье и ругань. До сих пор с удовольствием вспоминаю один зажигательный и лаконичный оборот речи, который выдал Пупулис. Не то, чтобы кто-то сильно пострадал… Все-таки старики маги обычно носят защитные амулеты, чтобы ненароком ногу не сломать или сердце не прихватило. Но шуму было много, и на этот шум заглянули студенты, ожидавшие своей очереди. Они бросились поднимать старейшин, помогать. Там были и мои дружки, и… студентки.
Было много суеты, кто-то что-то спрашивал, кто-то что-то пытался объяснить… Вскоре наши девушки кое-что поняли. Вернее, они поняли практически все. В том числе и то, что им не надо было понимать. То, что амулеты позволяют пялиться на них как на голых. И то, что экзаменаторы это уже испробовали. И то, что мои друзья это делали в последнее время регулярно. И то, о чем мы так загадочно пересмеивались. И, наконец, кто же во всем виноват. Ну, конечно же, я!
И началось… Парочка Огненных Шаров, которые запустила в мою сторону та студентка, никак не могла помочь наведению порядка. Уж не знаю, почему она не попала, может, просто не хватило опыта. Раздался оглушительный взрыв, и в стене башни образовалась пара солидных дыр. Другие студентки не имели в своем арсенале столь разрушительных заклинаний, но поверьте, для относительно небольшой аудитории и десятка Ледяных Копий более чем достаточно! К счастью, под раздачу попал не только я, часть атак была направлена против моих друзей.