Я мог бы, если б захотел, придумать более драматический случай, для фантастических целей, решив, что я путешествовал назад во времени, все дальше и дальше, к тем временам, когда Все Пошло Не Так, а это где-то около 100 г. н. э. Я, олицетворяя каждого, кто, вероятно, пошел не тем путем, стал христианином. «Это был неверный ход», — решил ВАЛИС. «Когда эти люди обратились в христианство. Я отброшу 2000 лет, вернусь, найду одного из них — и он все исправит; он типичен — он обратится к другой религии, и сделает ее доминирующей. Посмотрим…» Новое Начало. Вторая Попытка. Почему нет? Отсюда мое чувство, что помощь идет из другой вселенной.
Я и сам не знаю, зачем привожу здесь все эти размышления, ведь дедуктивным способом я уже решил, кто мой учитель. Асклепий, или один из его сыновей. Греческий врач, приемной матерью его была Кумская Сивилла, отцом же — Аполлон, в святилищах которого «больные получали дельные советы в сновидениях», этот культ долго противился христианству. Кроме того, Асклепий, согласно легенде, был сражен циклопами. Это объясняет мои удивительные сны. Я видел слияние его мачехи с ним, чего Асклепий боялся больше всего на свете.
Это также объясняет, почему высшая мудрость показала мне его связь с Аполлоном. Его отцом, отцом моего наставника.
Интересно, что хотя Аполлон считается мифом, сивилла, по-видимому, действительно существовала, как и Асклепий. Сивилла жила по меньшей мере тысячу лет, переехала в Рим и написала Книги Сивиллы. Асклепий, как я уже говорил, был сражен Киклопом по приказу Зевса. С этим Аполлон ничего не мог поделать; Асклепий возвращал мертвых к жизни своим искусством, чего Зевс не мог допустить, потому что это нарушало природный порядок вещей. И это, я думаю, снова ананке… что объясняет, почему в его наставлениях она играет столь большую роль. Он знал о ней все. Я извлекаю пользу из его неудачного опыта.
Я представляю себе, как рассказываю все это своему терапевту. «Что тебя беспокоит, Фил?», — спросит она, и я отвечу: «Мой наставник — Асклепий, родом из Афин времен Перикла. Я учусь говорить на аттическом греческом». Она скажет: «Что, серьезно?», и я буду на пути в райские кущи, но не после смерти, а здесь, в стране, где это производится тихо и за 100$ в день. У меня будет столько апельсинового сока, сколько я пожелаю пополам с торазином.
Девиз Аполлона в Дельфах был: «Познай себя», что является основой современной психотерапии и душевного здоровья, а также объясняет мое глубокое соприкосновение со своей сущностью, о чем я уже писал. Однажды ночью, когда я размышлял в гипнагогическом состоянии на греческом, я смог ухватить несколько слов, которые, как мне кажется, были связным предложением (тогда я не был уверен, что это греческий; это проблемой, которую я не мог решить до сего дня). Я ухватил: crypte (-) morphosis.
Это означает нечто вроде «скрытая форма» (или потаенная или спрятанная форма). И хотя я больше ничего не запомнил, кажется, я или мой наставник размышляли над сложившейся ситуацией, описывая ее на содержательном греческом языке. Во мне появляется скрытая форма, скрытая, возможно, самим Аполлоном, когда его сын Асклепий был убит циклопами, так что его мудрость и навыки, наследованные от Аполлона, будут переданы, несмотря на его внезапную смерть, оставаясь скрытыми в морфологии индоевропейских потомков Асклепия, возможно, генетически переданные его сыновьям (у него было двое). Теперь, когда она понадобилась, скрытая форма появилась, активизировалась; запустило ее то ужасное падение нашего общество, погружающегося в руины. «В выродившихся молекулах, в современном мусоре он (ФКД) воскрешает силу, скрывавшуюся зонами» (С. Лем об «Убике»).[12] Другие боги прошлого возродились каждый в свое время. Вотан в Германии при нацистах. Разумеется, какой архетип или дремлющий бог лучше, чем Аполлон с его уравновешенной мудростью, исцеляющей гармонией противоположностей, его ясным и четким знанием себя и целостностью, подходит для нашего печального времени? Из всех древних божеств Аполлон нужен нам больше всего, мы видели слишком много бездумной политики, «мышления кровью» и т. д.
Примечание. Изначальный экран со странными образами, которые я видел, и который и вызвал все это, характеризовался равновесием, а не фигурами, которые он вмещал. Они были подобны абстрактному искусству Кандинского, выполненные в современной эстетической манере, в цвете, с древними геометрическими формами, использовавшимися греками, которые даже в свое время возводило их к пифагорейству, т. е. Золотое Сечение становилось Золотым Треугольником. Это определенно указывает на то, что все с самого начала несло на себе печать Аполлона: равновесие, гармония — я помню, что обратил внимание на то, что все десятки тысячи образов отличались совершенным равновесием, иллюстрируя фундаментальные принципы искусства. Именно этот аспект привлек мое внимание и подсказал мне, что они имеют огромную ценность. По-видимому, раз они все были треугольниками, они были некоторыми видоизменениями Золотого Треугольник, который я теперь вижу в оригинальной абстрактной пустой форме, такой спокойной, такой устойчивой, такой умиротворяющей, что это снова напоминает мне об основной добродетели Аполлона: о синтонии. Я и слова-то такого не знал, оно пришло во сне. Исцеляя меня, как это было 2600 лет назад и никогда в сущности не прекращалось.
12
Из эссе Станислава Лема «Научная фантастика: безнадежный случай с исключениями» (1972), включенного в «Электрического пастуха» (1975) Филипа Дика под редакцией Брюса Гиллеспи.