Аня, улыбнувшись шире, добавила:
— Теперь, когда опасность вроде бы миновала, не забывай, что такие сущности, как эта, могут возвращаться. У них достаточно развитый интеллект для класса С, они умеют ждать и подстраивать ловушки. Надеюсь, что нам повезёт и мы больше её не встретим.
Я снова повернулся к выходу и просканировал всё вокруг еще раз. У меня было достаточно времени для его использования моего нового зрения, таймер показывал чуть больше половины. Комната оставалась такой же, как прежде: обугленные металлические детали, останки стража, тёмный проход, ведущий наружу. Никаких признаков жизни или угроз сканер не обнаруживал, и это было хорошим знаком. Я бросил взгляд на стеллажи, полный сокровищ, и снова встретился с улыбающейся Аней.
— Ты прямо как Алладин в пещере с сокровищами, — сказала она с лёгкой игривостью. — Если ты, конечно, помнишь, кто это. Память должна была частично восстановиться, хотя поток информации будет приходить порциями, в виде отдельных фактов без полной картины. Странный алгоритм, но я не могу его переделать.
Её слова заставили меня задуматься. Поток информации возвращался, но фрагментами, не давая полной ясности. Всё казалось смутным, но я знал, что постепенно буду восстанавливать части себя и своей истории.
После её слов я действительно вспомнил, кто такой Алладин, и каково это — оказаться в пещере с несметными сокровищами, зная, что унести их с собой невозможно, ведь выход запечатан. Память начинала возвращаться, и это было обнадёживающе. Но она проявлялась странным образом: как неоспоримый факт — просто знаешь что-то, и всё, без деталей или предыстории. Это были лишь фрагменты, оторванные от общей картины.
Сегодня мне действительно повезло на новые ощущения, за исключением встречи с тёмной сущностью. Но, кажется, она больше не вернётся.
— Следующий раз заниматься поглощением мы сможем не раньше, чем через 72 стандартных часа, — продолжила Аня. — Ядро будет закрыто. Это касается и глифов, и энергии ТЭ. Так что мы в положении того самого Алладина, запертого в пещере, — она вздохнула с горечью, оглядывая бесконечные ряды полок, усыпанные ядрами.
— А забрать их с собой? — спросил я, всё ещё надеясь на возможность.
— Стабильность ядра вне куба продержится ровно час, а куб без энергии не сможет стабилизировать ядро, — пояснила Аня. — Так что мы можем только полюбоваться этим великолепием ещё немного, а потом как можно быстрее покинуть это место, пока не нарвались на новых гостей или сущностей.
Я понял, что выхода нет. Мы окружены богатством, которое нельзя унести, но в этом была своя ирония. Осталось лишь одно — уходить, пока ещё можно.
С горечью осмотрев ядра еще раз, я поучаствовал, как меня охватывает досада. Проведя неуклюжими захватами по ближайшему кубу, я осознал, что всё это придётся оставить здесь. Даже пометить место для возможного возвращения не представлялось возможным — у нас не было ни внешней карты, ни связи. Патовая ситуация.
— Но всё же мы открыли новый поток, — продолжила Аня, наблюдая за бесконечными рядами ядер. — А это лучше, чем ничего. Теперь, с тремя потоками, у нас появляется шанс получить новые глифы и собрать новую комбинацию.
— А что насчёт стража? — я бросил взгляд на его останки, и мне показалось, что что-то блеснуло внутри.
— Скорее всего, ничего, — ответила Аня, мельком взглянув на обгоревший корпус. — После встречи с такой сущностью от экзо мало что остаётся. Она высасывает всё, оставляя ржавые обломки. Судя по состоянию стража, его носитель не был особо продвинутым. Упор шёл на сканер и плазмаган, так что тварь уже извлекла всё ценное.
— Я всё-таки проверю, — сказал я и аккуратно начал спускаться вниз.
Спрыгнув на пол, я ещё раз бросил взгляд на ряды с ядрами, прежде чем повернуться к стражу. Проходя через груду обгоревших деталей, которые раньше были частью комнаты, я осторожно подошёл к останкам стража. Он выглядел ужасающе: словно на него обрушился гигантский молот, сплющивший всё. Детали были покрыты ржавчиной и обуглены до неузнаваемости. Я попытался приподнять одну из массивных лап, но она тут же осыпалась трухой, как будто была сделана из гнилого металла.
— Видишь? — сказала Аня с лёгкой ноткой сочувствия. — Я же говорила, после таких существ ничего не остаётся.
— Ладно, — вздохнул я, понимая, что здесь больше ничего не найти. — Нет так нет. Путешествия по этим катакомбам научили меня не упускать ни одной возможности, но здесь всё уже исчерпано.