Раздался звук удара ладони о деревянную поверхность. Резкий, как выстрел.
- Я этого не допущу. Мои ученицы не имеют права покидать территорию пансиона, кроме как в воскресенье, для похода в церковь и Холлрив для покупок. Мисс Фаулер никуда не поедет.
Я глубоко вздохнул и опёрся на безвинно пострадавший стол, повиснув над хрупкой фигурой в чёрном платье.
- Она должна поехать.
В короткую фразу мне удалось вложить всю свою уверенность и желание убедить её.
- Я не могу отпустить пансионерку без разрешения опекуна. Или без приказа свыше.
- Я могу написать в Лондон, но мы лишь упустим время. И можем привлечь ненужное внимание. Я настаиваю, чтобы мисс Фаулер поехала со мной.
Сама мисс Фаулер с видом выпавшего из гнезда птенца бросала удивлённые и настороженные взгляды то на меня, то на директрису. Наверно, никак не могла взять в толк, каким таким образом её скромную персону никак не могут поделить преподобный и глава пансиона. Я и сам, глядя на неё, стал сомневаться, а не почудилось ли мне, что у неё есть какая-то…сила.
- В любом случае, она уже стала свидетелем того, что ей видеть не следовало. Мало какая юная леди может отличиться тем, что наблюдала подобное действо. И, насколько я могу судить, быстро оправилась после увиденного. Этим вообще мало кто может похвастаться.
- Но это не значит, что ей следует продолжать знакомство с подобными вещами.
Я и не думал, что будет легко. Но дольше мучиться от неизвестности мне не по силам. И я действую не только в своих интересах.
- Если бы я только мог, я бы стёр из её памяти каждую минуту той ночи, однако это не в моих силах. Я уже говорил, что мне удалось увидеть. Возможно, мне лишь показалось. Но есть вероятность, что всё намного сложнее, чем кажется.
Больше всего в этой ситуации мне было жаль Беатрис Фаулер. Просто потому, что я знаю, каково это, когда кто-то решает за тебя будущее и судьбу. Но, в отличие от человека, решавшего мою судьбу, я желаю ей лишь добра и не хочу использовать её в своих целях. Я был намного младше, чем она сейчас, но помню это ощущение: ты стоишь на самом краю, один порыв шквального ветра дует тебе в спину, а другой - в лицо, и ты зависишь только от силы ветров, какой победит, тот и решит твою участь. Меня порыв ветра толкнул в бездну, и полёт мой длится уже не один год. И иногда мне хочется, чтобы конец его наступил как можно скорее.
Мисс Фаулер крепко сжала сложенные на коленях руки и опустила ресницы. Чего доброго, расплачется, тогда-то точно все мои убеждения будут казаться неубедительными. Как отпускать юную деву с таким издевателем над младенцами, как я?
Воцарилась тишина, только часы отбивали мерный ритм. Я подошёл к окну и уставился на начинающую выцветать лужайку, когда спиной раздался тихий, но твёрдый голос:
- Я поеду с пастором Ноксом.
* Compendium Maleficarum – энциклопедия оккультных знаний, написанная итальянским монахом Франческо Марио Гуацо и изданная в 1608 году, где собраны описания деяний ведьм, а так же дана классификация демонов.
*Бинсфельд, Питер – немецкий инквизитор, соотнёсший в созданной им классификации демонов семь смертных грехов и главных демонов ада.
*Баррет, Френсис – английский оккультист, издавший в 1801 году книгу под названием «Маг, или посланец небес», где предложил собственное соотношение семи смертных грехов и главных демонов ада.
Беатрис
- Я поеду с пастором Ноксом, - повторила я и снова опустила взгляд на фартук, который являлся самой отвратительной частью гардероба пансионерки. Ткань кошмарно мнётся, от полосок рябит в глазах. Попробуй тут быть опрятной, как того требуют учительницы и пособия для настоящих леди. Наверняка с таким фартуком сама королева Виктория выглядела бы как попрошайка.
Услышав мой ответ, директриса глубоко вздохнула и снова сжала руки под подбородком. Она посмотрела на меня пристальным, тяжёлым взглядом, словно искала на лице признаки каких-то перемен. Отнюдь, не к лучшему.
- Хорошо. Будь по-вашему. Я даю разрешение на поездку с пастором Ноксом. Под его ответственность.
Она перевела ледяной взгляд на пастора и, к моему удивлению, он не ответил ей подобным, а лишь кивнул и опустил глаза.
- Можете идти.
Пастор слегка поклонился, и мы вышли из кабинета, плотно закрыв дверь. Гора рухнула с моих плеч, дышать стало легче, родные пансионские стены снова обняли меня, будто гнездо птенца. Меня не выгонят с позором. Я останусь здесь.
Но теперь мою душу охватил страх совершенно другого рода. Что будет дальше? Для чего пастор с таким трудом выбивал мне разрешение на поездку в Брентвуд? Наверняка этот вопрос был прямо таки написан на моём лице, и пастор, несмотря на то, что в коридоре было пусто, наклонился ко мне и прошептал в самое ухо: