Однажды я набрался храбрости и спросил его, зачем он возится со мной, зачем ему такая обуза?
- Я увидел в тебе способности. Как говорил мой гувернёр, любые способности нужно развивать. Я не считаю себя способным учителем, но ты должен овладеть хотя бы тем, что умею я.
- А если у меня не получится?
- Тогда это значит, что я всего лишь теряю время. Но попробовать стоило, хотя бы даже потому, что всё равно кроме как на изучение истории экзорцизма и теологии мне теперь тратить его не на кого.
Валентин отвёл взгляд, словно боялся, что он выдаст что-то лишнее. Но я никогда не отличался тактом.
- А раньше на кого ты тратил время? Ты ещё кого-то учил?
Валентин отвечал неохотно, с отстранённостью, но я по слову вытягивал из него то, что хотел узнать. Так я узнал о Бэлле, знатной итальянке, похищенной господином Креденце для неясной мне цели. Всего-то чтобы она родила ему дитя? Неужто для этой цели нельзя было жениться на англичанке, а не везти за столько миль католическую избалованную девчонку, к тому же ни слова не знающую по-английски.
- Она была мне другом. Но потом её увезли, как только у неё родился ребёнок. Больше я о ней не слышал.
Сначала мне было немного обидно, что он заменил мною какую-то брюхатую католичку. Но чуть позже, поразмыслив, я ощутил радость и ликование. Я был несказанно счастлив, что Бэллы больше нет в замке. Иначе, вполне возможно, Валентин не стал бы заступаться за меня, не начал бы обучать меня религиоведению, не показал бы, как справляться с собственным демоном. Его внимание принадлежало только мне, но если бы Бэлла была здесь, то мне бы пришлось делить его с ней.
Я больше никогда не спрашивал о ней, меня занимало прошлое Валентина. Я пытался узнать о нём как можно больше: кем были его родители, где он жил, какие книги любил читать, кем хотел стать, когда вырастет. Он отвечал неохотно, словно ему больно было вспоминать о той далёкой, несостоявшейся жизни, но я, беспардонный и пытливый, хотел знать о нём всё. А иногда мне казалось, что он просто не помнит, что же было в той, иной жизни. Но может ли человек вот так просто взять и забыть то, что с ним происходило когда-то?
*Панч и Джуди – персонажи уличного кукольного театра, имеют итальянское происхождение. Театрализованные постановки с их участием были крайне популярны в народе в Англии в викторианскую эпоху.
*Exorcizamus te, omnis immundus spiritus…(лат.) - Изгоняем тебя, дух всякой нечистоты: первая строка молитвы экзорцизма папы Льва XIII
Беатрис
- Ты меня расстраиваешь, Беатрис, - голос дяди всегда звучал отстранённо-твёрдо, словно любое моё появление на горизонте отрывало его от важных дел, моя скромная персона врывалась в череду его важных мыслей, чем вызывала глубоко сдерживаемое недовольство, - твоя учительница, мисс Сдоу говорит, что тебя дважды вызывали к директрисе за какие-то провинности. А ведь это только начало учебного года!
Стараясь не поднимать взгляд от желто-коричневых листьев, которые я с деланным увлечением ворошила ногами, я поправила его:
- Мисс Строу. Она меня не любит.
- Беатрис, милая, да мало ли, кто кого не любит! Представь себе, сколько людей в Сенате и Парламенте терпеть меня не могут. И что мне теперь, вести себя отвратительно, чтобы вызывать в свой адрес ещё больше осуждающих комментариев и сплетен? В том и суть, что следует держать лицо, не давать таким людям повода радоваться твоим промахам.
Мы медленно прогуливались по пансионскому саду, где кроме нас по тропинкам ходило много временно обретших родительское внимание пансионерок. Кто-то плакал, утирая слёзы маминой шалью, кто-то старался поскорее отвязаться от навязчивых расспросов и кинуться в благодатное тепло здания, а мы с дядюшкой всегда бродили в течение получаса, минута в минуту, по старому саду вокруг пансиона и обсуждали мои оценки и поведение. Обычно с последним проблем не возникало, но вот начало этого года оказалось богатым на приключения. За все мои годы обучения этот стал уже самым плодотворным в плане присключений.
- Обещай мне следить за тем, как ты себя ведёшь. Ты здесь не просто так, - дядя тронул меня за плечо, и я остановилась, но глаз от листьев не подняла. Мне было стыдно перед ним, как никогда раньше. - Твои родители хотели для тебя самого лучшего будущего, помни об этом. А ты совсем не стараешься стать лучше! Я слышал столько хороших отзывов об этом заведении, здесь обучались младшие дочери лорда Пенсингтона, а уж он-то в негодный пансион бы их не отправил. Значит, ты мало стараешься, ты недостаточно прилежна.