– Ну, это ты уже капризничаешь. – Всеволод укоризненно покачал головой. – Ничего страшного я не вижу.
Вия слабо улыбнулась, взяла его под руку.
– Прости, я не хотела портить тебе настроение.
– Идём со мной, вместе поговорим с Татантом.
И они поспешили в переговорную.
Драконовский компьютер не понял вопроса Всеволода о предназначении «чулана» с «шоколадными конфетами» исполинских размеров на нижнем ярусе Замка. Он и до этого часто игнорировал интересы землянина, созданный существами, оперировавшими далеко не человеческими категориями, мыслящими чуть ли не «перпендикулярно» человеку и подчиняющимися логическим конструктивам нелинейного порядка. Сходились эти существа с людьми только в психологическом плане присутствия агрессивных императивов в геномах. Да, строили свои дома они в соответствии с понятной фрактальной геометрией и параметрическим дизайном, доступным людям. Поэтому общение Шапиро с компьютером птерозавров протекало непросто. Тот имел такую же квантовую базу, как и земные компьютеры, хотя и был не построен, а выращен, имея при этом гигантскую скорость расчётов и зачатки эмоций (разумеется, не человеческих, судя по некоторым откликам). Во всяком случае, на вопрос Всеволода Танат не ответил, сделав вид, что не понимает человека.
– Обормот! – рассердился физик, выходя из канала мыслеобщения с компьютером; для этого надо было просто покинуть кристаллическую камеру переговорной. – То ли действительно не понимает, о чём я его прошу, то ли того подвала не существует.
– Как не существует? – не поняла женщина. – Мы же там были!
– Я имею в виду, тот бункер мог быть создан драконами секретно, в тайне от компьютера, поэтому он снабжён отдельным постом управления. В памяти Таната ни одного упоминания о бункере с «шоколадными конфетами».
– Зачем же драконам лишняя возня с устройством бункера? От кого они его спрятали?
Всеволод почесал затылок пятернёй.
– Ни одной дельной мысли. Может, ты что-нибудь подскажешь? Это как раз по твоей части – ксенологика, ксенопсихика, – он хихикнул, – ксеноконспирология.
Вия оценила степень серьёзности спутника.
– Напрасно шутишь. Мы, я имею в виду спецов по контакту с внеземными разумами, пока что имели дело в основном со следами былых цивилизаций. Таких контактов уже под сотню. С живыми носителями интеллекта встреч намного меньше.
– Ядране?
– В первую очередь Вестники, пусть они и созданы как машины Судного дня. Потом ядране, орилоуны, рептилии в Большом Магеллановом облаке, добравшиеся до освоения космоса, ну и Властители-тартарианцы. Может быть, ещё моране, жители Тьмира, если они существуют.
Она подумала.
– Хотя мы до сих пор не знаем, кто такие тартарианцы и сколько рас Властители собрали под своё крыло.
– Уверен, что все они негуманы, а большинство – потомки наших драконов смерти, расселившихся по галактикам ещё до начала общей войны. Но ты не это имела в виду.
– Хотела сказать, что опыт прямого общения землян с ксеноразумом невелик и мой тоже. Я не понимаю, что могли задумать хозяева Замка, создавая бункер втайне от компа обслуживания. Разве что…
– Договаривай.
– Это всего лишь моё предположение.
– Не тяни кота за хвост.
– Бункер на самом деле всего-навсего колумбарий. Там похоронен прах всех драконов, живших когда-то в Замке.
– Не вижу особого смысла в его секретности. Кладбище и в Африке кладбище, сожгли тела, захоронили, зачем создавать тайну? Кстати, почему бы нам не вскрыть одну камеру?
– Я тоже подумала об этом.
– Хорошо, после обеда займёмся. Итак, это всё-таки колумбарий.
– Возможно, в этих «шоколадных» гробах лежат не капсулы с прахом птерозавров, а их тела.
– Проверим. Хочешь посмотреть на портал изнутри?
Вия перевела взгляд на сверкающую полость, венчающую переговорную.
– Она и отсюда видна.
– Нет, это всего лишь внешний периферийный контур операционной системы. Вход в сам портал выглядит иначе.
– Ты мне не говорил.
– Извини, склероз.
Всеволод подвёл женщину к полости, осторожно усадил на сиденье из «полевого шпата», пристроился сам.
– Танат, будь добр, открой портал!
Кристаллическая начинка стен камеры исчезла. Люди оказались в тёмной пещере со слоистыми «малахитовыми» стенами. Светились зеленоватые прожилки в стенах пещеры. А дальний её конец, одетый в кольцо драгоценных камней, представлял собой постоянно шевелящееся облако жемчужного тумана, в котором то и дело всплывали очертания каких-то осмысленных геометрических форм и конструкций. Но менялись они так быстро, что сознание не успевало отреагировать на чехарду форм и оценить их назначение.