– Слава богу, что на этот раз без Голубева.
– Прекрати!
– Слушаюсь, товарищ енерал! Но Копун не ответил ни мне, ни тебе.
– Одно из двух: либо он очень далеко от Земли, либо занят важными делами.
– Хотелось бы знать какими. – Дарислав прижал женщину к себе. – Копун, конечно, существо свободное, независимое, но будет жаль, если он не ответит.
– Откликнется, я уверена. Ну, а Всеволода вы берёте?
– Берём, – расплылся в улыбке Дарислав. – Если честно, с ним я чувствую себя в гораздо большей безопасности, чем без него.
Рука Дарислава сама собой потянулась к колену Дианы, та вскочила и бросилась на кухню с досадливым возгласом:
– Ой, сгорело, наверно!
– Что, неужели картошка в золе? – пошутил он, начиная переодеваться.
– Я готовлю горячие бутерброды с помидором, яйцом и зеленью, – донеслось из кухни. – Как мама учила. Тебе сколько?
– Вообще-то я собирался пригласить тебя в кафе.
– Поздно уже, никуда не хочу.
– Тогда два. Хочешь, я открою бутылочку «Айсвайна»?
– Хорошо, милый.
Под бутылочку и разговоры о друзьях: хорошо бы поближе к весне встретиться с теми, с кем учились в школах и институтах, – они и легли спать, практически не переживая о будущих великих походах в космос.
Глава 5. Дракон-5
На сей раз исследовательский пул «Салюта» состоял из двенадцати человек, с трудом разместившихся в модуле «Птолемей». Правда, все пассажиры получили по комфортной одноместной каюте, и это обстоятельство примирило некоторых специалистов с теснотой на рабочем месте. Двое из них, криптоксенолог Вия Аматуни и археоинженер Таир Эрбенов, хотя и могли работать с коллегами в отсеке, предпочли заниматься своими проблемами в каютах, имея прямую связь с компьютерами эскора.
Шапиро, устроившийся вместе со всеми в «Птолемее», ни на что не жаловался, поддерживая прямую линию менара с Дариславом, и они иногда беседовали в кают-компании эскора вдвоём. Нередко к ним присоединялись и коллеги физика и свободные от вахт члены экипажа, в том числе пилот-прима корабля Изюмов. Полное имя этого русско-болгарина было Христофор-Стойчо-Любен, но все в экипаже звали его проще – Христо. У Дарислава не было к нему никаких претензий, хотя он предпочёл бы видеть в кресле пилота брата Дамира, но относился он к Христо с теплотой, тем более что молодой выпускник рязанской Академии космоплавания млел от захватывающих воображение сценариев Шапиро о происхождении жизни.
Во время первой остановки эскора речь в кают-компании зашла как раз о формах жизни во Вселенной, и физик «на пальцах» объяснил всем своё отношение к теме.
– Всего форм четыре, – заявил он, как всегда радуясь выражению любопытства на лицах слушателей. – Первая форма – микроорганизмы, точнее, одноклеточные существа. Они строго запрограммированы на определённое поведение и не в силах его изменить.
– Но ведь существуют мутации, определяющие их последующую деятельность, – заметил кванконик корабля Лавр Спирин, тридцатипятилетний блондин с вьющимися волосами по плечи.
– Мутации создают точно такую же конструкцию с обязательным подчинением программе, – пояснил Шапиро. – Вторая стадия – это мы с вами, биологический вид гуманоидов хомо сапиенс, также подчиняющийся алгоритму ДНК, поскольку мы не в состоянии выбирать рост, цвет глаз и волос, комплекцию и должный иммунитет. Правда, в нынешние времена люди научились совершенствовать свой софт, то есть мозги, что даёт надежду и на мой За-Разум.
Космолётчики в кают-компании засмеялись, кто-то захлопал в ладоши, хотя среди них были и скептики, не верящие в прогресс человеческой духовности. В их число входила и Диана, в чём Дарислав убедился давно, ещё в начале их знакомства. Сам он считал, что человек наделён возможностью выбора своей судьбы и может совершенствоваться без вживления в тело всяких искусственных гаджетов. При этом он легко пользовался и терафимом, играющим роль советника и личного секретаря, и пси-защитником, и менаром.
– Третья форма, – продолжал между тем Шапиро, – есть новая категория жизни, способная модифицировать и носителя – тело, и операционную систему – мозг. Бессмертия мы ещё не достигли, однако уже доживаем до ста пятидесяти лет, а возможности перезаписи интеллекта на новые носители вообще приблизят психофизическое бессмертие индивидуума. Только до этой стадии мы не дойдём.
Слушатели зашумели.
Вели себя тихо только представители спецназа Коскона под командованием майора Серёгина: на борту их было четверо. Дарислав, даже если бы захотел, не смог бы отказаться взять группу в поход, так как вся экспедиция готовилась под эгидой Коскона и Погранслужбы.