Диана вспомнила морские мусороперерабатывающие комплексы, очищающие акваторию морей и океанов от отходов жизнедеятельности человека.
– Если судить по накопленному на Земле мусору, мы не особенно преуспели в очистке планеты.
Оскар развёл руками:
– Это претензии уже не ко мне.
– Хорошо, я вас поняла. Но спросить хотела о другом. – Диана повернула руку запястьем вверх, и над браслетом унилока[13] выросло объёмное фото фигуры Копуна в джинсовом унике. – Знаете, кто это?
– Конечно. Это Вестник с планеты-«бублика», система Гефеста. О нём много спорили по ТиВи.
– Он был у вас?
– Да, мы встречались, – не стал отпираться Оскар, с удивлением поглядев на гостью. – Откуда вы знаете, что я с ним… э-э… имел рандеву? За мной следят?
Диана улыбнулась:
– Вы же не шпион?
– Н-нет…
– Что ему было нужно от вас, археоисторика?
– Он интересовался найденными на Земле артефактами, не укладывающимися в общепринятое научное толкование.
– Не поняла.
– Вы должны знать, что моими коллегами были найдены конструкции, которым много тысяч и даже миллионов лет, отвергаемые учёным миром. Вестника же интересовала геометрия найденных сооружений и объектов. В наши времена стало выгодно торговать древними культурными и архитектурными ценностями. Многое из того, что найдено экспедициями, куплено частными собирателями коллекций, но и по тем предметам, что прячутся по запасникам музеев, можно судить об уровне культуры древних рас.
– Ещё раз уточняю: что конкретно хотел выяснить Вестник? Вряд ли его интересовали теории.
– Вы правы. – Оскар заметил, что собеседница допила кофе, предложил: – Ещё?
Она помедлила:
– Не возражаю, с утра пить хочу.
Археолог заказал ещё две чашки – россиано и латте, добавил тарталетки с красной икрой. Диана невольно сглотнула, и он рассмеялся:
– Ешьте, икра тоже не искусственная.
Тарталетки оказались на высоте, и Диана незаметно для себя съела три корзиночки.
– Могу добавить, – сказал Оскар, – что Вестник хотел ознакомиться с так называемыми НЛО. Ещё полсотни лет назад коллеги сделали вывод, что неопознанные летающие объекты представляют собой…
– Автоматические системы наблюдения за деятельностью землян. Тысячи лет им управляет ИИ, начавший глючить то ли в результате повреждения, то ли от старости, из-за чего НЛО часто выпадали в реальность.
Оскар выпятил толстые губы:
– Вы уфолог?
– Ксенопсихолог. В сетях часто муссируется происхождение НЛО как аппаратов каких-то неземных существ, и мне приходилось изучать эту проблему.
– К сожалению, искин, управляющий НЛО, так и не найден…
– Это меня в данный момент не волнует. Вернёмся к визиту Вестника.
Оскар виновато поёжился:
– Я показал ему весь наш институтский контент и посоветовал навестить музей криптоистории в Мехико, столице Мексики. Он был создан в начале двадцать первого…
– Я в курсе.
– Хотите, я провожу вас туда…
– Спасибо, не надо. – Диана допила кофе, делая вид, что не обращает внимания на собеседника, буквально пожирающего взглядом её грудь. – Вы мне и так очень помогли. Хорошего дня.
Она встала, повесила сумочку-клатч через плечо и поспешила к выходу из бара, оставив вскочившего археолога зачарованно смотреть ей вслед.
– Обращайтесь! – донёсся его голос. Археолог явно был расстроен, рассчитывая закончить встречу по-другому. Но шансов у него не было никаких, если не считать чисто мужского интереса. В двадцать втором веке этот интерес увял почти на всей планете, если не брать в расчёт стремительно растущее население Юго-Западной Азии. Если в Европе и даже в современном Китае, по статистике, далеко не в каждой семье рождался ребёнок, то в странах со смуглым населением семьи, как правило, насчитывали по четыре-пять детей, и в недалёком будущем это должно было стать демографической проблемой. В таких европейских странах, как Франция и Германия, уже наступил «переселенский» апокалипсис, так как население этих стран уже на семьдесят процентов состояло из покинувших родные страны людей, а коренное население превратилось в диаспоры меньшинств.
Отогнав эти странные мысли и одновременно признавшись себе, что она хочет ребёнка, Диана выяснила у дежурного по Центру, интересовался ли ею кто-нибудь из начальства, получила ответ: никто не звонил, – и отправилась в Мехико по подсказке Оскара. Интуиция шептала, что её поиски скоро закончатся. Копун не оставил ни записей, ни рекомендаций, где его надо искать, однако след Вестника прослеживался видимой трассирующей очередью, что наводило на мысль: Копун допускал своё долгое отсутствие и оставил намёк на своё местонахождение тем, кому он мог понадобиться.
13