Почтительнейше уведомляем ваше величество, что на этих островах Малукко мы нашли камфару, корицу и жемчуг. Когда же мы вознамерились вернуться в Испанию, оказалось, что один из наших двух кораблей дал большую течь, и для починки его необходимо разгрузить. По этой причине прошло много времени, прежде чем мы были готовы отплыть домой через Яву и Малакку[101].
Мы присягали верно служить вашему величеству, если только нам не помешает смерть, и посему мы продолжили плавание, дабы с соизволения божьего доставить вам весть о вышеупомянутом открытии.
На этом пути мы побывали на множестве очень богатых островов, в том числе на островах Банда, где цветет мускат и произрастает мускатный орех, и еще на Яве[102], где произрастает перец, а также на Тиморе, изобилующем сандаловым деревом; на всех этих островах, кроме того, много имбиря. Мы привезли с собой ветки всех этих растений с плодами, взятые на упомянутых островах, дабы показать вашему величеству. Кроме того, мы привезли договоры о дружбе со всеми королями и правителями означенных островов, подписанные ими самолично, в каковых они отдают себя под высокую руку вашего величества.
Когда мы покинули последний остров, то более пяти месяцев поддерживали силы только зерном, рисом и водой, не приближаясь ни к какой земле из страха перед королем португальским, который разослал по всем своим владениям приказ захватить наши корабли, чтобы ваше величество ничего о них не узнало.
Во время этого перехода двадцать два человека у нас умерло от голода; не имея никакой провизии, мы должны были зайти на один из островов Зеленого Мыса. Губернатор острова захватил нашу лодку с тринадцатью людьми и намерен был отправить меня со всем грузом в Португалию на корабле, который вез пряности из Каликута; он объявил, что никому, кроме португальцев, не дозволено плавать в тех водах и бывать на Островах Пряностей. Он выслал против нас четыре вооруженных корабля. Я и моя команда решили, что лучше смерть, чем португальский плен. Хотя мы намучились, стоя у помп денно и нощно и совсем ослабев, все же с помощью бога и присноблаженной девы Марии продолжали плыть и на исходе третьего года нашего путешествия вошли в гавань Сан-Лукар.
Обращаюсь к вашему величеству со смиренной просьбой вызволить из плена тринадцать человек, которые так долго служили вашему величеству, потребовать их освобождения, как людей вам нужных. Ведь и их заслуга есть в том, что мы на деле доказали, что Земля есть шар; поплыв на запад, мы обошли вокруг нее и вернулись с востока.
Смиренно прошу ваше величество в признание тяжких трудов, голода и жажды, стужи и жары, которые наши люди терпели, верно служа вашему величеству, милостиво споспешествовать их освобождению и приказать выдать им их долю пряностей из груза, который мы доставили в Испанию.
Кончая, целую руку и ноги вашего величества. Писано на корабле «Виктория» в Сан-Лукаре утром 6 сентября 1522 года[103].
Капитан Хуан-Себастъян Делькано»[104].
Вместе с этим письмом Эль-Кано послал императору в подарок пряности.
Это донесение Эль-Кано содержит две существенные неточности. Возможно, это было следствием огромного физического и душевного утомления. В противном случае эти уклонения от истины вступают в серьезное противоречие с почти фанатичным стремлением к точности, которое столь заметно в завещании Эль-Кано.
Это письмо показывает, насколько он был озабочен судьбой своих подчиненных. Он умоляет вызволить из плена тринадцать своих товарищей, которых захватили португальцы на островах Зеленого Мыса, и помещает эту просьбу в самом конце донесения как наиболее важную. (Император в ответном письме упоминает, что он приказал принять все меры для скорейшего освобождения пленников, и пять месяцев спустя их действительно отправили в Испанию.)
Есть и другое свидетельство того, что беспощадное упорство сочеталось у Эль-Кано с искренней заботой о нуждах его подчиненных. Едва дописав письмо, он посылает гонца в Севилью с просьбой прислать на «Викторию» провизию для матросов. И, желая поскорее накормить их досыта, он, вместо того чтобы ожидать прибытия провизии в Сан-Лукаре, поднимается на «Виктории» по Гвадалквивиру до Ла-Оркады, где река разбивается на рукава, и там встречает судно с провиантом. Это же судно доставляет на «Викторию» пятнадцать человек, отряженных земляком Эль-Кано, чиновником Торговой палаты, чтобы помочь измученной команде добраться до Севильи. Но и с этими помощниками корабль продвигает-ся вперед очень медленно, и проходит много времени, прежде чем показываются городские окраины. На обоих берегах люди от удивления застывали на месте, заметив «Викторию», в которой нелегко было сразу угадать корабль. Корабль из Индий! Даже на этой реке, видевшей возвращение многих искалеченных судов, такое зрелище было внове.
102
Ни на островах Банда, ни на Яве они не были (Пигафетта в своем дневнике упоминает, что первые из названных островов они не посетили потому, что они лежали в стороне от их курса). Однако они получили о них подробные сведения во время стоянки у острова Буру.
103
Переведено на английский язык автором из Abhandlung der I Kl. der bayerischen akademie den Wissenschaíten, Bd. IV, vol. I, p. 103, Raccolta. Col. Parte III.
Оригинал письма Эль-Кано не сохранился, но до нас дошли три копии — одна на латыни и две на итальянском языке. Одна из итальянских копий была обнаружена в архивах Рагузы профессором Гельцихом (см. «Zwei Briefе úber die Maghellanische Weltumseglung». Wien, 1889).