С наступлением темноты холм над Эль-Парроте, увенчанный Башней Геркулеса там, где некогда стоял римский маяк, опоясался ожерельем костров: Ла-Корунья начинала праздновать заблаговременно, так как самый день святого Иакова многие жители проводили в Сантьяго-де-Компостелле.
Псалмы, которые распевали паломники, мешались с заунывной песней, а звуки санфоньи, старинной шарманки, разноголосо вторили завыванию галисийских волынок.
И когда моряки шли через Эль-Паррете, направляясь к своим кораблям, к ним со всех сторон тянулись руки с полными кожаными флягами, а бешеная мунейра — «пляска мельничихи» — влекла их и завораживала. Этот праздничный вечер надолго запомнился тем, кто уходил в далекое плавание, добровольно обрекая себя на бесконечные месяцы скудной и однообразной жизни.
Эль-Кано в последний раз прошел под узкой аркой Пуэрто-де-Сан-Мигель и спустился на берег по лестнице из шестнадцати низких ступенек кораллового цвета[155]. В первую экспедицию к Молуккам он отплыл штурманом, а во вторую он уходил главным кормчим флотилии и капитаном второго по величине корабля. Ему было тридцать восемь лет, и слава его гремела по всему миру.
Глава VIII.
Главный кормчий во флотилии Лоайсы
Прекрасно вооруженная флотилия Лоайсы, по рукам и ногам связанного пятьюдесятью тремя инструкциями его императорского величества, вышла в море на рассвете 24 июля 1525 года. Флотилия должна была следовать по пути Магеллана, не повторяя ошибок, допущенных в первом плавании. Однако ни Эль-Кано, главный советник экспедиции, ни император, верховный вершитель ее судеб, не могли предвидеть, что корабли Лоайсы были последними испанскими кораблями, которые отправились к Молуккским островам через Магелланов пролив. Как доказал опыт экспедиции Лоайсы, этот путь был не слишком удобен. С тех пор такие плавания предпринимались от берегов Новой Испании[156].
Рекомендуя приурочить отплытие к июлю, а не к сентябрю, как это сделал Магеллан, Эль-Кано рассчитывал таким образом избежать зимовки на негостеприимных берегах Патагонии. На их стороне было то преимущество, что на этот раз они отплывали не из Сан-Лукара, аванпорта Севильи, где пройти через бар корабли могли только, когда дул северный или северо-восточный ветер, причем достаточно сильный, чтобы помочь им преодолеть приливное течение. Летом такие ветры, как правило, слабы и к тому же стихают к одиннадцати часам утра, сменяясь морским бризом. Таким образом, отплытие из Сан-Лукара в июле обычно оказывалось сопряженным со значительными трудностями: порой, когда прилив был невысок, а с моря задувал крепкий ветер, кораблям с большой осадкой приходилось снимать часть груза, чтобы выйти в море. Кораблям же, уходившим из Ла-Коруньи, подобные трудности в самом начале пути не грозили.
Паж Эль-Кано, юный летописец этого плавания, начинает свою хронику так:
«Повествование, которое Андрес де Урданета имеет представить вашему величеству о флотилии, посланной вашим величеством к Островам Пряностей под началом командора Лоайсы в 1525 году, таково:
Мы вышли из города Коруньи с семью кораблями в канун дня благословенного святого нашего Иакова и взяли курс на Канарские острова».
Флотилия, повернув на запад и чуть отклоняясь к югу, шла против ветра, пока 26 июля не обогнула мыс Финистерре. Два дня спустя она прошла в тридцати пяти лигах от мыса Сан-Висенти и направилась к Канарским островам. Там, на острове Гомере, они пополнили запасы воды и дров. Лоайса вместе со своими капитанами выработал на основе рекомендаций Эль-Кано ряд инструкций, которые касались плавания до Магелланова пролива[157]. Эль-Кано указывал, что кораблю, разлучившемуся с флотилией, следует самостоятельно идти в залив Всех Святых[158] и ожидать там двадцать дней. Если по истечении этого срока остальные корабли туда не придут, надлежит воздвигнуть крест на острове посреди залива, у его подножия зарыть глиняный кувшин с письмом о том, что было предпринято, а затем продолжать плавание в одиночку. В качестве еще одного такого рандеву указывалось устье реки Санта-Крус.
157
Подробное описание их маршрута можно найти у Наваррете в его «Colección de los Viages y Descubrimientes que hicieron por mar los Españoles desde Fines del Siglo XV». Madrid, 1937, vol. V, pp. 5—23. См. также Abelardo Merino Alvarez. Juan Sebastian Del Cano. Madrid, 1923.