Начавшийся прилив решил вопрос: кораблям пришлось вновь выйти в море, исследовав реку только на протяжении трех лиг.
Однако в тот же день они достигли истинного входа в пролив и стали на якорь у мыса Одиннадцати Тысяч Дев. И конечно, в памяти Эль-Кано вновь и вновь всплывало то утро, когда более пяти лет назад он впервые увидел этот мыс, отмечающий вход в пролив, который поклялся найти Магеллан. К вечеру в широком устье про-дива поднялось угрожающее волнение, а к рассвету там уже бушевала яростная буря. Ураган налетел с юго-запада, и волны поднимались до половины мачт. «Санти-Спиритус» вновь потащил все свои четыре якоря. К этому времени Эль-Кано уже понял, что корабль обречен, и думал только о том, как спасти команду. Он отдал приказ спустить фок и выбросить судно на берег.
«Ветер все крепчал, и корабль Хуана-Себастьяна де Эль-Кано, на котором находился я, понесло бортом к отмели», — рассказывает Урданета. Несколько солдат (которые были не в силах удержаться на ногах) и матросов, поддавшихся страху, попрыгали за борт и утонули. Из этих десятерых избежал гибели только один. Ему бросили канат, и это помогло спастись остальной команде корабля. «Цепляясь за него, как ни окоченели мы в своих рубахах, — рассказывает Урданета, — все мы по милости божьей хоть и с трудом и насквозь промокшие, но выбрались оттуда, а место это — проклятое, и нет там ничего, кроме гальки. Холод был такой, что мы погибли бы, если бы не начали бегать, чтобы согреться». (Бегая по гальке, они едва ли почувствовали значительное облегчение!)
Пропал весь хлеб, было потеряно много бочонков вина и тюков с товарами. Однако короткое затишье позволило спасти кое-что из корабельных запасов. Но к вечеру буря разразилась с новой силой и «Санти-Спиритус» исчез в волнах навсегда. Эль-Кано был глубоко потрясен. Лишиться корабля — что может быть страшнее для капитана? И какой удар для человека, который первым объехал землю и был к тому же главным кормчим всей экспедиции! Другие корабли выдержали натиск бури, а его корабль — нет? Никогда еще Эль-Кано не попадал в столь трудное положение: он был отрезан не только от своего капитан-генерала, но и от остальной флотилии, а его корабль погиб.
Когда буря наконец улеглась, другие капитаны послали на берег шлюпку, чтобы спросить Эль-Кано, не согласится ли он перебраться на какой-нибудь из их кораблей и, как знающий эти места, указать им путь по проливу. Главный кормчий ответил, что «исполнит свой долг по отношению к императору я окажет капитанам его величества всю помощь, какая будет в его силах». Но прежде чем сесть в шлюпку, он должен был еще утихомирить свою команду. Каждый из потерпевших крушение стремился в этой же шлюпке отправиться с ним на корабли, чтобы оказаться в большей безопасности. Это, разумеется, было невозможно. Эль-Кано оставалось только обещать, что шлюпка вернется и будет перевозить по стольку людей, сколько в ней поместится. Но при этом он категорически заявил, что возьмет с собой «не больше чем одного-двух», и только по собственному выбору. Из этого нетрудно заключить, что потерпевшие кораблекрушение успели сильно надоесть друг другу. Когда же настало время садиться в шлюпку, Эль-Кано согласился взять только одного человека и выбрал юного Урданету. Затем он приказал пятерым из своей команды отправиться пешком по берегу за его братом Мартином-Пересом, Бустаменте, канониром, капелланом и четырьмя матросами, которые остались в устье реки Гальегос. Бискайцу, начальнику этого маленького отряда, Эль-Кано дал письмо к брату. Хуан-Себастьян питал глубокую привязанность к своим близким (подробнее мы поговорим об этом, когда дойдем до его завещания), и после матери и незаконного сына он больше всех любил Мартина-Переса. В письме он изливает брату свою душу. В кораблекрушении, говорит Эль-Кано, не виноват никто, кроме него самого.
Глава IX.
Капитан-генерал
То, что Эль-Кано выбрал своим единственным спутником Урданету, лишний раз показывает, какое доверие питал он к юноше — ведь он предпочел его всем офицерам и всем, кто был старше его годами. Вместе с Урданетой он отправился в шлюпке на «Анунсиаду» и принял на себя командование флотилией, так как о судьбе Лоайсы и флагманского корабля по-прежнему ничего не было известно. Однако сильный юго-западный ветер вынудил их искать убежища в бухте в пяти лигах от входа в пролив, и там они затем встретились с флагманом и с «Сан-Габриэлем».