«Сантьяго» и шлюпка с «Сан-Габриэля» укрылись в устье речки, неподалеку от мыса Одиннадцати Тысяч Дев, а Эль-Кано отыскал прекрасную гавань в Первом Сужении пролива. «Сан-Лесмес» направился в открытое море и, повернув на юг, оказался на 54° 50′ ю. ш.[162], то есть почти у самой оконечности Южной Америки. Можно только пожалеть, что его офицеры не располагали сведениями, которые побудили бы их плыть дальше и помогли бы им достичь Великого Южного океана, обогнув мыс Горн. Ведь пойди «Сан-Лесмес» и остальные корабли флотилии этим курсом, то, хотя у мыса Горн их и могли подстерегать бури, они во всяком случае были бы избавлены от тех тягчайших испытаний, которые выпали на их долю в роковом Магеллановом проливе. Но как бы то ни было, «Сан-Лесмес» видел восточный берег острова Эстадос, и его капитан решил, что перед ними — южная оконечность материка. «Вернувшись, они сказали, что видели, как они считают, конец суши», — записал Урданета. Это была самая южная точка, до какой довелось дойти тогда судну из Старого Света, и капитан «Сан-Лесмеса» делит честь этого достижения с Эль-Кано, так как он в тот момент был подчиненным Хуан-Себастьяна, который тогда командовал отрядом, состоявшим из кораблей «Парраль», «Сан-Лесмес» и «Сантьяго».
Утром 9 февраля они увидели «Сан-Габриэль». Эль-Кано дал сигнальный пушечный залп. Акунья (который снова стал капитаном «Сан-Габриэля») сообщил им грустные новости: буря, которая чуть не разбила корабли отряда Эль-Кано, выбросила флагманский корабль на мель. Лоайса со всей командой, кроме штурмана и нескольких матросов, которые остались на корабле, перебрался на берег. Акунья добавил, что сам он больше не в силах выносить эти непрерывные несчастья и, отчаявшись, думает бросить все дело. Хуан-Себастьян отнесся к случившемуся совсем иначе. Он немедленно послал на берег своих лучших людей, чтобы помочь злополучному флагману, и благодаря этому «Санта-Мария-де-ла-Виктория» кое-как сумела сняться с мели.
В тот же день прошла мимо, направляясь к выходу из пролива, «Анунсиада». Эль-Кано с «Парраля» подал ей сигнал, но капитан «Анунсиады», по словам Урданеты, «не пожелал подойти к нам. Наконец она вышла из пролива, и больше мы ее никогда уже не видели»[163]. Как часто, наверное, вспоминал Эль-Кано свое первое знакомство с проливом — те дни, когда «Сан-Антонио» дезертировал и его корабль «Консепсьон» разыскивал исчезнувшего товарища.
Флагман был в плачевном состоянии, и Эль-Кано предложил для его ремонта очень удобное место. Лоайса, который с большей частью своей команды высадился на берег в бухте Виктории, приказал всем кораблям вернуться к реке Санта-Крус. Эль-Кано, забравший все, что осталось от его погибшего корабля, присоединился к флотилии. Кормчий Урьярте пишет об этом так: «Вскоре подошла «Санта-Мария-дель-Парраль», имея на борту Хуана-Себастьяна и все, что удалось спасти с разбитого «Санти-Спиритуса»». Чтобы снять с мели флагмана, пришлось выбросить за борт часть груза, и теперь Лоайса со всей командой вернулся на свой корабль.
13 февраля флагман и «Парраль» обогнули мыс Одиннадцати Тысяч Дев, направляясь к устью Санта-Крус; «Сантьяго» и шлюпка с «Сан-Габриэля» остались в проливе. На следующий день к флотилии присоединился «Сан-Лесмес», побывав, как мы уже говорили, почти на 55° ю. ш. Затем Лоайса приказал капитану Акунье вернуться за шлюпкой «Сан-Габриэля», оставшейся вблизи с «Сантьяго», а также сообщить капитану бригантины, что флотилия уходит в бухту Санта-Крус. Акунья заспорил, указывая на бурное море, и заявил, что, выполняя это поручение, он неминуемо погибнет. В конце концов он заявил, что никто не вправе послать его туда, куда он идти не хочет. Впрочем, он забрал свою шлюпку (одну из двух, уцелевших во всей флотилии), но больше его Лоайса не видел. Как перед тем «Анунсиада», «Сан-Габриэль» дезертировал[164].
Остальная флотилия, за исключением «Сантьяго», направилась к северу и 17 февраля вошла в реку Санта-Крус. Туда же через две недели прибыла и бригантина, которой командовал зять Эль-Кано Сантьяго де Гевара. Флагманский корабль вытащили на пологий берег, и оказалось, что он получил значительные повреждения. Стернпост был разбит, как и значительная часть киля.
«Мыс большим трудом чинили его, ибо настала зима, — пишет Урданета, который теперь перешел на флагман. — Мы работали в воде, и оказалось, что киль на три сажени совсем разбит». При других обстоятельствах корабль, получивший столь серьезные повреждения, просто был бы брошен, но теперь это было невозможно, так как флотилия уже лишилась трех больших кораблей. Как мы знаем, «Санти-Спиритус» погиб, а «Сан-Габриэль» и «Анунсиада» дезертировали. Флотилия состояла теперь только из четырех кораблей: двух каравелл, бригантины и флагманского корабля водоизмещением 300 тонн. Таким образом, общий тоннаж флотилии уменьшился почти вдвое и составлял лишь пятьсот шестнадцать тонн.
162
Восточная оконечность острова Эстадос (54° 50′ ю. ш.) и мыс Горн на южной оконечности американского материка (56° 59′ ю. ш.) были достигнуты в 1616 году голландцами Схоутеном и Ле-Мером.
163
Капитан «Анунсиады» де Вера позже пытался вернуться к флотилии, но ему помешал ветер, и около четырех дней «Анунсиада» оставалась в устье Санта-Крус. Там он заявил Акунье о своем намерении отправиться прямо к Молуккам мимо мыса Доброй Надежды и предложил ему идти с ним, но последний отказался, хотя де Вера предлагал в случае его согласия передать на «Сан-Габриэль» несколько бочонков с водой для команды, так как им предстояло долгое плавание. Затем капитан де Вера один отправился на «Анунсиаде» к мысу Доброй Надежды — без кормчего (тот недавно умер), без шлюпки, якорей и канатов; дальнейшая судьба де Веры и его корабля неизвестна.
164
Объяснения самого Акуньи см. в его письме от 15 июня 1526 года (Torre de Tombo, Gav. 1510, y la nota final, Gav. II, m. 8).