— Мы можем узнать его имя? — спросил Сатагопа.
— Да. Его имя — Ракта Шарма.
— Ракта Шарма?! Похоже, я уже слышал в связи с чем-то это имя. Если я правильно помню, это имя не настоящее. Некоторое время назад я видел его в списке людей, за которыми надо было вести наблюдение, данное мне Мадхурватой.
— Меня обнадёживает твоя бдительность. Я вручу тебе этот список по приказу нашего Владыки, и это имя в нём было, — сказал Мадхуврата. — Сейчас я расскажу тебе кое-какие подробности о Ракта Шарме. Он учился вместе с Сандипани — учителем нашего Владыки, но теперь уже стар. Устроив в лесах на северо-западной границе секретный учебный центр, каждый сезон привлекает туда студентов из различных университетов нашей страны. Он подразделяет их на четыре группы. Все из них владеют восемнадцатью местными языками, но каждая группа хорошо обучена своей особой технике. Цель Ракта Шармы — подорвать силу Юдхиштхиры. Он поклялся сверг нуть его и положить ему конец. Инструкторы тренировочного центра являются экспертами по подготовке операций и соблюдении секретности. Он называет этот центр «школой древних знаний», где якобы изучаются астрология и астрономия. Некоторые из его студентов уже эксперты в учениях Яваны. Ракта Шарма смог найти яванского гипнотизёра, обладающего некоторыми психическими силами, и с его помощью повлиять на часть молодёжи Бхараты. Он учит студентов таким лозунгам: «Герои независимости, объединяйтесь! Страна Яваны поддерживает независимость. Она даст защиту коренным жителям любого государства, если они хотят свободы. Она поможет деньгами и людьми борцам за независимость каждой нации, окажет военную помощь правому делу всякой страны». Он распространил памфлеты с этими лозунгами в школах, колледжах и университетах.
Зимний бриз задувал в окна, и Парантапе инстинктивно захотелось выглянуть в одно из них. Далеко внизу огромной массой темноты виднелся океан. Сверху распростёрлось тёмное небо с мерцающими звёздами. Зал был расположен на пятом этаже. Всё здание представляло собой большую круглую башню, напоминавшую колонну, на вершине которой располагался вращающийся маяк. Башня находилась в море в шести милях от берега Двараки. Между берегом и башней находился небольшой необитаемый остров, называвшийся Прабхаса. Следующий этаж над головами собравшихся был уже огромным куполом вращающегося маяка. От мощного маяка на тёмную поверхность моря ложилось кольцо кроваво-красного света. Снаружи его шёл широкий пояс молочно-белого освещения, в котором всё было видно. Волны океана в этом свете выглядели, как разлитая ртуть. Орлиный глаз Парантапы узрел в море какую-то точку, медленно приближавшуюся к зданию. — Саманака, — позвал он, не отрывая от неё глаз. Стражник с латунным жезлом и в шлеме подошёл и поклонился.
— Ты видишь приближающуюся лодку? — спросил Парантапа, указав пальцем в окно.
— Да, господин. Мы получили сообщение о ней с острова Прабхаса, как только она отошла от берега. Наши разведчики с третьего этажа наблюдают ‘за ней, держа оружие наготове. Одна лодка уже спущена на воду. Мы ждём ваших приказаний.
— Это мы ждём указаний нашего Владыки. А ночная стража может сама принять решение насчёт лодки. Им не нужно ждать наших приказаний..
— Да, господин, — сказал слуга и вышел.
Парантапа вернулся на своё сиденье. Мадхуврата продолжил:
— Гипнотизёр из страны Яваны уже набрал первую группу учеников. Среди них — многие из сыновей ортодоксальных брахманов нашей страны. Он же может сделать из них верных сынов страны Яваны. Как мёд, изливает он на них своё расположение, и ученики попадают в его ловушку. Молодые люди в его руках — что кобры перед заклинателем змей. Этот гипнотизёр известен под именем Чарвака.
— А знаешь ли ты настоящее имя Ракта Шармы? — спросил Сатаника.
— Да. Его настоящее имя — Брихаспати.
— Да уж, он опозорил хорошее имя, — заметил Сатагопа.
— Используя хорошие чувства, которые связывают люди с этим именем, он смог привлечь много молодёжи, — продолжил Мадхуврата. — Учредил свой собственный культ — Путь Брихаспати, и воспитывает в его духе антиобщественные элементы. Молодые брахмачарьи из ортодоксальных семей сначала приходят к нему из-за имени, а как только к нему приближаются, то попадают на путь чувственности, откуда уже нет возврата.